.расслабься, жизнь - это хаос (с)
Название: Заинтересуй меня
Автор: Вайр
Бета: Darkholme
Пейринг | Персонажи: Саске, Сай
Рейтинг: PG-13
Жанр: AU, повседневность, драма
Дисклеймер: Киши-сан
Саммари: история одной не рассказанной истории.
Авторские примечания: ООС, нарушен хронотоп событий
Размещение: с разрешения
Фанфик был написан на Февральский фестиваль
play…в такие стандартные, ничем не примечательные – ни погодой, ни событиями, - дни, обязательно происходит что-то необычное. Подстреленными птицами падают самолеты, развязываются войны, в тихом провинциальном городке где-нибудь в глубинке Америки происходит первое серийное убийство. Или первое самоубийство, которое повлечет за собой последователей модной чумы «я не хочу больше жить».
Над городом – не над городом даже, а разжиревшим муравейником из стекла и бетона, - раскинулось полотно неба. Чистое, без единого намека на штрихи облаков, пронзительного бирюзового оттенка. Солнце – блеклое, ноябрьское, будто кусочек не закрашенного холста. Оно не греет, оно просто так, для красоты.
Внизу все – серое с прожилками черного, тусклое серебро с примесью.
В такие дни обязательно что-то происходит. Мелкое происшествие, незначительное по своей важности, но эта мелочь потом не дает спокойно заснуть, она смакуется перегревшимся, как старый процессор, мозгом, вызывая головокружение и приступы дежавю.
Просто «бах!» - и все, ты попал. Твой разум угодил в ловушку.
Вспышка фотокамеры ослепляет на долю секунды, и если у тебя развитое воображение, то может показаться, что на тебя надвигается машина.
Может, лучше, если бы это действительно было так?
Испуганная птица – то ли голубь, то ли ворона, их здесь десятки, не разберешь, - взлетает ввысь.
Саске щурит глаза. Осматривается, даже зачем-то снимает наушники – и шум многолюдной площади оглушает его сотнями звуков.
Саске быстро находит в толпе туристов человека с фотоаппаратом. Человек в черном смотрит на него через объектив, и – Саске готов поклясться, - улыбается. Эта улыбка, примерещившаяся в мыслях, почему-то выводила из себя и вызывала желание стереть ее как можно скорее.
- О, извини, - оправдывается фотограф, когда Саске с ним поравнялся, - Ты очень удачно попал в кадр вместе с тем вороном.
- Каким вороном?
Незнакомец улыбнулся уголком губ и закрыл объектив камеры крышечкой. Он был примерно одного роста с Саске, темноволосый, темноглазый, немного бледный.
Чем-то похожий на него. Но только внешне.
- Он уже улетел, - отвечает человек в черном, страдающий творческой бледностью, - А ты не любишь фотографироваться? Я, кстати, Сай. Прости, совсем забыл о вежливости…
И опять вежливо улыбается. Немного щурит глаза. На его указательном пальце – маленькое пятнышко от чернил. Такие плохо смываются, они въедаются в кожу и раздражают ее.
- Эй, куда ты?
Но Саске не посчитал Сая достойным своего внимания. Просто еще один странный человек, попавшийся на пути.
Просто не ввязывайся ни во что – таков был принцип Саске. А этот фотограф вызывал у парня странные, смешанные эмоции.
Первая встреча парня в кожаной куртке и фотографа, любящего снимать птиц, прошла незамеченной. Сай наблюдал за удаляющимся Саске, - одинокая статуя в бурлящем потоке толпы, - и сделал еще несколько снимков.
***
Саске всегда уходил очень рано, - в тот период суток, когда только-только светает, а за окном стоит серая хмарь. Иногда у Сая создавалось впечатление, что Саске не спит вовсе, и просто из вежливости не уходит сразу после секса.
Одевается. Пьет отвратительно крепкий кофе.
Он никогда не хочет остаться, и если разговор заходит об этом, то просто молча уходит, громко хлопая дверью.
Саю не нравились громко хлопающие двери. Потому что это значит, что Саске снова покинул его жизнь на неопределенный период.
Но одно Сай знал точно – Саске вернется. Ведь он хочет узнать продолжение истории.
***
Цикл. Он упорядочивает жизнь, ставит все на свои места. Но если цикл составлен неправильно, в программе происходит сбой и она начинает ходить по кругу – этому Саске научили в школе, на уроках информатики и логики.
Сегодня программа дала сбой – и все пошло наперекосяк. А Саске ненавидел, когда что-то идет не по плану. Его паршивое настроение прекрасно отражал пейзаж за окном.
Погода - не весна. Пегий ноябрь. Дождь со снегом, утопающие в грязи улицы, люди и машины. Солнце тошнит выглядывать из-за облаков и смотреть на этот шедевр, написанный бесталанным художником.
Хотелось напиться. Это желание всегда посещало Саске, когда он умудрялся поругаться с Итачи. Он презирал и ненавидел себя за это, но еще больше – брата.
- Привет.
Лживая улыбка, пальцы, на которых можно заметить чернильные пятна, внимательные темные глаза. Фотоаппарат на шее.
Саске искренне верил в случайности и стечение обстоятельств. Один вагон метро, один город, одна вселенная. Просто так получилось.
- Опять ты.
- У меня имя есть, - Сай садится рядом. Он снова щурит глаза, словно плохо видит, - А ты мне свое не назвал.
- Не вижу в этом смысла, - мрачно отвечает Саске, даже не смотря в его сторону.
Сай смеется, - хотя не смеется даже, скорее, хихикает, - и расслабленно откидывается на спинку сидения, протягивая длинные ноги.
- Теперь смысл появился, - говорит он, доставая из внутреннего кармана плаща блокнот и что-то в нем чиркая, - Мы встречаемся уже во второй раз.
- Простое стечение обстоятельств, - ответил Саске с долей резкости, заправляя мешающую прядь отросшей челки за ухо, - Мир тесен.
Сай скривил губы в подобии усмешки.
- Ну-ну. Так что насчет имени?
Вот ведь настырный.
- Отстань.
Саю нравится эта игра. Он чувствует себя охотником, он чувствует волны адреналина, распространяющиеся по телу. Конечно же, никаких птиц он тогда, на площади, не фотографировал. Он фотографировал его, незнакомца в кожаной куртке.
- Может, хотя бы первую букву? Ну пожалуйста.
Саске поворачивает к нему голову и смотрит в глаза Сая, чуть насмешливо, чуть иронично, чуть оценивающе. Но, несмотря на всю эту поверхностную пленку эмоций, Саю показалось, что там, внутри, ничего нет. Никаких эмоций, никаких переживаний. Они будто атрофированы.
- Та же, что у тебя, - произносит Саске, и встает. На нем – все та же кожаная куртка, что была при первой встрече, темные джинсы и кеды-«конверсы»
- Моя станция.
Двери открываются, и парень выскакивает наружу. Он ждет, пока Сай поравняется с дверями, и что-то сосредоточенно пишет ручкой на своей ладони.
- Опять убегаешь? – насмешливо спрашивает Сай. Он стоит напротив него, и их разделяет тонкая пропасть между поездом и платформой.
Саске приподнимает темные брови, словно он удивлен.
- Я убегаю? А разве это не ты уезжаешь?
Осторожно, двери закрываются.
Саске улыбается и показывает свою ладонь. Его кожа очень тонкая, можно даже увидеть голубой рисунок вен, похожий на узоры на мраморе.
На его ладони аккуратными печатными буквами выведено «Иди к черту».
***
- Я не хочу, чтобы ты оставлял свои метки на мне, - шипит Саске. Его пальцы обжигают, волосы щекочут кожу, и так уже измученную прикосновениями. Саске отнюдь не нежен с Саем, даже наоборот, но Сай не может сказать, что ему это не нравится.
- У тебя есть кто-то другой?
- Не твое дело.
Он не заботится об удовольствии Сая, даже когда тот срывающимся шепотом просит остановиться, хватает его за волосы и тянет к себе, даря короткий, болезненный поцелуй.
Они вместе засыпают после, вернее, Cай делает вид, что засыпает, дожидаясь, пока дыхание Саске станет ровным и спокойным. Он спит, отвернувшись от Сая, и белизна обнаженной спины – ни родинок, ни шрамов, лишь проступающие позвонки и обтянутые тонкой кожей мышцы, - напоминает чистый холст.
Тишина вокруг кажется оглушительной.
В такой тишине рождаются шедевры.
У Сая много терпения. Спешить некуда. Перед ним – чистый холст и целая нерассказанная история.
И первым словом будет «Однажды».
***
Третий раз они встретились на выставке. Саске проклял все на свете, и себя в том числе, а отдельно – Суйгецу, который вытащил его прогуляться. В таких местах чувство, отдаленно похожее на социопатию, становилось острее. Всех людей вокруг хотелось как минимум убить, а само небольшое, ярко освещенное здание, где проходила выставка – разнести к чертовой матери. Суйгецу куда-то исчез, увязавшись за симпатичной рыженькой, - видимо, в данный момент читает ей лекции об искусстве и поит халявным шампанским.
Идиот.
- Любишь фотографии, но не любишь фотографироваться? Ты полон парадоксов.
Опять он?
Саске, это уже не смешно, - говорит внутренний голос, - Что ему, черт бы его подрал, надо?
- Ты меня преследуешь?
- Конечно, - улыбается Сай, - Ведь я так и не узнал твоего имени.
А. Имя. Конечно.
- Кажется, в прошлый раз я дал тебе первую букву.
Сай картинно надул губы. Он, как всегда, во всем черном, так же, как и Саске. Незнающие люди вполне могли принять их за родных братьев. Упаси боже.
- Одной буквы слишком мало, ведь имен – тысячи.
Саске пожал плечами. Кажется, его самого начала забавлять эта игра.
- Сам напросился, - ответил он, усмехнувшись.
- Да ты, смотрю, принял правила игры, - Сай скрестил руки на груди и оценивающе осмотрел Саске, - Замечательно, тогда я жду вторую букву.
Пожалуйста, «Эс».
Волшебное слово всегда действует, не так ли?..
Саске отводит глаза, по мнению Сая, невероятно завораживающие, впрочем, как и остальные части тела, и говорит:
- Я хочу тебе кое-что показать.
И Сай точно может сказать, к какой фотографии отведет его Эс. Он отведет его к своей фотографии, той самой, рядом с вороном, что вспорхнул после вспышки.
- Ведь это твоя выставка?
- Оооой, - театрально удивился Сай, всплеснув руками. Почему-то Саске нравится эта неприкрытая ложь. Он не может сказать, почему. Ему просто нравится.
- Простое стечение обстоятельств, что я оказался здесь, - задумчиво произносит Учиха, рассматривая свою фотографию, - И то, что оказался там, тоже. Интересно.
- Что интересно?
Но Эс его будто не слушал.
- Ты сам отгадаешь мое имя. Если не проиграешь, - Саске усмехнулся, и в его глазах, - потухших, угасших, - загорелся маленький огонек азарта.
Сай прищурился.
- А если проиграю?
- Ты исчезаешь раз и навсегда.
- А если выиграю?
- Сам придумаешь. Есть ручка?
- Еще бы.
Саске принимает ручку серебристого и критично рассматривает ее. Sneaffer, перьевая, чернильная. «Так вот из-за чего его пальцы всегда испачканы».
Парень чуть закатывает рукав куртки и начинает что-то сосредоточенно чертить на ладони. Кончик перьевого стержня – как лезвие, чернила – как черная кровь. Немного щекотно. Чуть приятно.
Сай заинтересованно наблюдает за его манипуляциями, и этот интерес искренний.
- Ты когда-нибудь играл в «виселицу», Сай?..
***
- Что ты делаешь? – сонно спрашивает Саске, чувствуя, как его спину что-то царапает. Острое, холодное, немного обжигающее.
- Рассказываю тебе историю, - рассеянно отвечает Сай. В темноте выводить буквы немного неудобно, но фонарь, стоящий напротив на улице, дарит хоть какое-то освещение.
- Какую?
- Ту, из-за которой ты будешь ко мне возвращаться.
«Давным-давно, в деревне, скрытой в листве, жил мальчик. Как звали мальчика, никто не помнит, ведь он вырос и стал предателем, и даже его лучший друг не смог его вернуть…»
- Я так не думаю, - холодно говорит Саске и рывком встает. Строчки отчетливо виднеются на его спине. Просто так эти чернила не смываются, - уж
Сай-то знает.
- Мне пора.
- До скорого.
***
- А что было дальше? Расскажи мне.
На теле Саске практически не осталось свободного места: спину, шею, руки, ключицы, грудь, ноги, торс – покрывают чернильные буквы, слова, фразы, предложения, абзацы, - черное на белом. Некоторые отрывки поистерлись, уходя в прошлое, но их все равно еще четко видно, некоторые – совсем свежие, только-только просохшие. Кожа вокруг них чуть-чуть покраснела – лезвие перьевой ручки острое, как игла.
Но он хочет еще.
Саске стал приходить каждую ночь, лишь бы узнать продолжение истории о мальчике, который лишился всего в один прекрасный день и из-за своей мести всему миру наворотил дел. Впрочем, считал Саске, таких прекрасных дней нужно остерегаться – всегда что-нибудь да происходит. Например, он встретил Сая.
- Он умер, а все остальные жили долго и счастливо.
- Бред. Он же тоже хотел жить долго и счастливо. Просто ему никто не объяснил, как, - парень, чье тело похоже на рукопись книги, откидывается на подушки и устремляет взгляд в потолок.
- Похоже, эта история запала тебе в душу, - горько усмехнулся Сай, понимая, что этот Саске, с горящими от любопытства глазами, его уже совсем не интересует.
Саске хмурится, и между его бровями залегает глубокая складочка.
- Она кажется мне знакомой, - отрешенно произносит он, - Словно я ее уже слышал. До тебя.
- Все может быть.
- Мне не нравится такой конец.
Сай расписывает ручку, но чернила закончились, и перо лишь бесполезно травмирует слои эпидермиса.
Вот и конец.
***
Сай исчез из жизни Саске так же мимолетно, как и появился. Они не обменялись ни телефонами, ни и-мэйлами, - просто разошлись. Просто потому, что продолжать не было смысла. Их сблизила история о человеке, которого не существовало, у которого даже не было имени.
И, может, оно и к лучшему?..
- Саске, ты что будешь, - чай или кофе? – спрашивает Суйгецу.
Саске его будто не слышит – он смотрит на плазменную панель, на которой рекламируется нью-йоркская выставка известного фотографа.
«Нерассказанная история». Черно-белые фотографии, которые Саске слишком хорошо знает, ведь на них – он, пусть и не видно лица.
А он, он снова чистый холст – чернила давно стерлись, и история о мальчике-предателе канула в небытие. И кого это волнует?..
Саске чему-то улыбается, - одними губами, - и переводит взгляд на одногруппника.
- Давай кофе.
Автор: Вайр
Бета: Darkholme
Пейринг | Персонажи: Саске, Сай
Рейтинг: PG-13
Жанр: AU, повседневность, драма
Дисклеймер: Киши-сан
Саммари: история одной не рассказанной истории.
Авторские примечания: ООС, нарушен хронотоп событий
Размещение: с разрешения
Фанфик был написан на Февральский фестиваль
play…в такие стандартные, ничем не примечательные – ни погодой, ни событиями, - дни, обязательно происходит что-то необычное. Подстреленными птицами падают самолеты, развязываются войны, в тихом провинциальном городке где-нибудь в глубинке Америки происходит первое серийное убийство. Или первое самоубийство, которое повлечет за собой последователей модной чумы «я не хочу больше жить».
Над городом – не над городом даже, а разжиревшим муравейником из стекла и бетона, - раскинулось полотно неба. Чистое, без единого намека на штрихи облаков, пронзительного бирюзового оттенка. Солнце – блеклое, ноябрьское, будто кусочек не закрашенного холста. Оно не греет, оно просто так, для красоты.
Внизу все – серое с прожилками черного, тусклое серебро с примесью.
В такие дни обязательно что-то происходит. Мелкое происшествие, незначительное по своей важности, но эта мелочь потом не дает спокойно заснуть, она смакуется перегревшимся, как старый процессор, мозгом, вызывая головокружение и приступы дежавю.
Просто «бах!» - и все, ты попал. Твой разум угодил в ловушку.
Вспышка фотокамеры ослепляет на долю секунды, и если у тебя развитое воображение, то может показаться, что на тебя надвигается машина.
Может, лучше, если бы это действительно было так?
Испуганная птица – то ли голубь, то ли ворона, их здесь десятки, не разберешь, - взлетает ввысь.
Саске щурит глаза. Осматривается, даже зачем-то снимает наушники – и шум многолюдной площади оглушает его сотнями звуков.
Саске быстро находит в толпе туристов человека с фотоаппаратом. Человек в черном смотрит на него через объектив, и – Саске готов поклясться, - улыбается. Эта улыбка, примерещившаяся в мыслях, почему-то выводила из себя и вызывала желание стереть ее как можно скорее.
- О, извини, - оправдывается фотограф, когда Саске с ним поравнялся, - Ты очень удачно попал в кадр вместе с тем вороном.
- Каким вороном?
Незнакомец улыбнулся уголком губ и закрыл объектив камеры крышечкой. Он был примерно одного роста с Саске, темноволосый, темноглазый, немного бледный.
Чем-то похожий на него. Но только внешне.
- Он уже улетел, - отвечает человек в черном, страдающий творческой бледностью, - А ты не любишь фотографироваться? Я, кстати, Сай. Прости, совсем забыл о вежливости…
И опять вежливо улыбается. Немного щурит глаза. На его указательном пальце – маленькое пятнышко от чернил. Такие плохо смываются, они въедаются в кожу и раздражают ее.
- Эй, куда ты?
Но Саске не посчитал Сая достойным своего внимания. Просто еще один странный человек, попавшийся на пути.
Просто не ввязывайся ни во что – таков был принцип Саске. А этот фотограф вызывал у парня странные, смешанные эмоции.
Первая встреча парня в кожаной куртке и фотографа, любящего снимать птиц, прошла незамеченной. Сай наблюдал за удаляющимся Саске, - одинокая статуя в бурлящем потоке толпы, - и сделал еще несколько снимков.
***
Саске всегда уходил очень рано, - в тот период суток, когда только-только светает, а за окном стоит серая хмарь. Иногда у Сая создавалось впечатление, что Саске не спит вовсе, и просто из вежливости не уходит сразу после секса.
Одевается. Пьет отвратительно крепкий кофе.
Он никогда не хочет остаться, и если разговор заходит об этом, то просто молча уходит, громко хлопая дверью.
Саю не нравились громко хлопающие двери. Потому что это значит, что Саске снова покинул его жизнь на неопределенный период.
Но одно Сай знал точно – Саске вернется. Ведь он хочет узнать продолжение истории.
***
Цикл. Он упорядочивает жизнь, ставит все на свои места. Но если цикл составлен неправильно, в программе происходит сбой и она начинает ходить по кругу – этому Саске научили в школе, на уроках информатики и логики.
Сегодня программа дала сбой – и все пошло наперекосяк. А Саске ненавидел, когда что-то идет не по плану. Его паршивое настроение прекрасно отражал пейзаж за окном.
Погода - не весна. Пегий ноябрь. Дождь со снегом, утопающие в грязи улицы, люди и машины. Солнце тошнит выглядывать из-за облаков и смотреть на этот шедевр, написанный бесталанным художником.
Хотелось напиться. Это желание всегда посещало Саске, когда он умудрялся поругаться с Итачи. Он презирал и ненавидел себя за это, но еще больше – брата.
- Привет.
Лживая улыбка, пальцы, на которых можно заметить чернильные пятна, внимательные темные глаза. Фотоаппарат на шее.
Саске искренне верил в случайности и стечение обстоятельств. Один вагон метро, один город, одна вселенная. Просто так получилось.
- Опять ты.
- У меня имя есть, - Сай садится рядом. Он снова щурит глаза, словно плохо видит, - А ты мне свое не назвал.
- Не вижу в этом смысла, - мрачно отвечает Саске, даже не смотря в его сторону.
Сай смеется, - хотя не смеется даже, скорее, хихикает, - и расслабленно откидывается на спинку сидения, протягивая длинные ноги.
- Теперь смысл появился, - говорит он, доставая из внутреннего кармана плаща блокнот и что-то в нем чиркая, - Мы встречаемся уже во второй раз.
- Простое стечение обстоятельств, - ответил Саске с долей резкости, заправляя мешающую прядь отросшей челки за ухо, - Мир тесен.
Сай скривил губы в подобии усмешки.
- Ну-ну. Так что насчет имени?
Вот ведь настырный.
- Отстань.
Саю нравится эта игра. Он чувствует себя охотником, он чувствует волны адреналина, распространяющиеся по телу. Конечно же, никаких птиц он тогда, на площади, не фотографировал. Он фотографировал его, незнакомца в кожаной куртке.
- Может, хотя бы первую букву? Ну пожалуйста.
Саске поворачивает к нему голову и смотрит в глаза Сая, чуть насмешливо, чуть иронично, чуть оценивающе. Но, несмотря на всю эту поверхностную пленку эмоций, Саю показалось, что там, внутри, ничего нет. Никаких эмоций, никаких переживаний. Они будто атрофированы.
- Та же, что у тебя, - произносит Саске, и встает. На нем – все та же кожаная куртка, что была при первой встрече, темные джинсы и кеды-«конверсы»
- Моя станция.
Двери открываются, и парень выскакивает наружу. Он ждет, пока Сай поравняется с дверями, и что-то сосредоточенно пишет ручкой на своей ладони.
- Опять убегаешь? – насмешливо спрашивает Сай. Он стоит напротив него, и их разделяет тонкая пропасть между поездом и платформой.
Саске приподнимает темные брови, словно он удивлен.
- Я убегаю? А разве это не ты уезжаешь?
Осторожно, двери закрываются.
Саске улыбается и показывает свою ладонь. Его кожа очень тонкая, можно даже увидеть голубой рисунок вен, похожий на узоры на мраморе.
На его ладони аккуратными печатными буквами выведено «Иди к черту».
***
- Я не хочу, чтобы ты оставлял свои метки на мне, - шипит Саске. Его пальцы обжигают, волосы щекочут кожу, и так уже измученную прикосновениями. Саске отнюдь не нежен с Саем, даже наоборот, но Сай не может сказать, что ему это не нравится.
- У тебя есть кто-то другой?
- Не твое дело.
Он не заботится об удовольствии Сая, даже когда тот срывающимся шепотом просит остановиться, хватает его за волосы и тянет к себе, даря короткий, болезненный поцелуй.
Они вместе засыпают после, вернее, Cай делает вид, что засыпает, дожидаясь, пока дыхание Саске станет ровным и спокойным. Он спит, отвернувшись от Сая, и белизна обнаженной спины – ни родинок, ни шрамов, лишь проступающие позвонки и обтянутые тонкой кожей мышцы, - напоминает чистый холст.
Тишина вокруг кажется оглушительной.
В такой тишине рождаются шедевры.
У Сая много терпения. Спешить некуда. Перед ним – чистый холст и целая нерассказанная история.
И первым словом будет «Однажды».
***
Третий раз они встретились на выставке. Саске проклял все на свете, и себя в том числе, а отдельно – Суйгецу, который вытащил его прогуляться. В таких местах чувство, отдаленно похожее на социопатию, становилось острее. Всех людей вокруг хотелось как минимум убить, а само небольшое, ярко освещенное здание, где проходила выставка – разнести к чертовой матери. Суйгецу куда-то исчез, увязавшись за симпатичной рыженькой, - видимо, в данный момент читает ей лекции об искусстве и поит халявным шампанским.
Идиот.
- Любишь фотографии, но не любишь фотографироваться? Ты полон парадоксов.
Опять он?
Саске, это уже не смешно, - говорит внутренний голос, - Что ему, черт бы его подрал, надо?
- Ты меня преследуешь?
- Конечно, - улыбается Сай, - Ведь я так и не узнал твоего имени.
А. Имя. Конечно.
- Кажется, в прошлый раз я дал тебе первую букву.
Сай картинно надул губы. Он, как всегда, во всем черном, так же, как и Саске. Незнающие люди вполне могли принять их за родных братьев. Упаси боже.
- Одной буквы слишком мало, ведь имен – тысячи.
Саске пожал плечами. Кажется, его самого начала забавлять эта игра.
- Сам напросился, - ответил он, усмехнувшись.
- Да ты, смотрю, принял правила игры, - Сай скрестил руки на груди и оценивающе осмотрел Саске, - Замечательно, тогда я жду вторую букву.
Пожалуйста, «Эс».
Волшебное слово всегда действует, не так ли?..
Саске отводит глаза, по мнению Сая, невероятно завораживающие, впрочем, как и остальные части тела, и говорит:
- Я хочу тебе кое-что показать.
И Сай точно может сказать, к какой фотографии отведет его Эс. Он отведет его к своей фотографии, той самой, рядом с вороном, что вспорхнул после вспышки.
- Ведь это твоя выставка?
- Оооой, - театрально удивился Сай, всплеснув руками. Почему-то Саске нравится эта неприкрытая ложь. Он не может сказать, почему. Ему просто нравится.
- Простое стечение обстоятельств, что я оказался здесь, - задумчиво произносит Учиха, рассматривая свою фотографию, - И то, что оказался там, тоже. Интересно.
- Что интересно?
Но Эс его будто не слушал.
- Ты сам отгадаешь мое имя. Если не проиграешь, - Саске усмехнулся, и в его глазах, - потухших, угасших, - загорелся маленький огонек азарта.
Сай прищурился.
- А если проиграю?
- Ты исчезаешь раз и навсегда.
- А если выиграю?
- Сам придумаешь. Есть ручка?
- Еще бы.
Саске принимает ручку серебристого и критично рассматривает ее. Sneaffer, перьевая, чернильная. «Так вот из-за чего его пальцы всегда испачканы».
Парень чуть закатывает рукав куртки и начинает что-то сосредоточенно чертить на ладони. Кончик перьевого стержня – как лезвие, чернила – как черная кровь. Немного щекотно. Чуть приятно.
Сай заинтересованно наблюдает за его манипуляциями, и этот интерес искренний.
- Ты когда-нибудь играл в «виселицу», Сай?..
***
- Что ты делаешь? – сонно спрашивает Саске, чувствуя, как его спину что-то царапает. Острое, холодное, немного обжигающее.
- Рассказываю тебе историю, - рассеянно отвечает Сай. В темноте выводить буквы немного неудобно, но фонарь, стоящий напротив на улице, дарит хоть какое-то освещение.
- Какую?
- Ту, из-за которой ты будешь ко мне возвращаться.
«Давным-давно, в деревне, скрытой в листве, жил мальчик. Как звали мальчика, никто не помнит, ведь он вырос и стал предателем, и даже его лучший друг не смог его вернуть…»
- Я так не думаю, - холодно говорит Саске и рывком встает. Строчки отчетливо виднеются на его спине. Просто так эти чернила не смываются, - уж
Сай-то знает.
- Мне пора.
- До скорого.
***
- А что было дальше? Расскажи мне.
На теле Саске практически не осталось свободного места: спину, шею, руки, ключицы, грудь, ноги, торс – покрывают чернильные буквы, слова, фразы, предложения, абзацы, - черное на белом. Некоторые отрывки поистерлись, уходя в прошлое, но их все равно еще четко видно, некоторые – совсем свежие, только-только просохшие. Кожа вокруг них чуть-чуть покраснела – лезвие перьевой ручки острое, как игла.
Но он хочет еще.
Саске стал приходить каждую ночь, лишь бы узнать продолжение истории о мальчике, который лишился всего в один прекрасный день и из-за своей мести всему миру наворотил дел. Впрочем, считал Саске, таких прекрасных дней нужно остерегаться – всегда что-нибудь да происходит. Например, он встретил Сая.
- Он умер, а все остальные жили долго и счастливо.
- Бред. Он же тоже хотел жить долго и счастливо. Просто ему никто не объяснил, как, - парень, чье тело похоже на рукопись книги, откидывается на подушки и устремляет взгляд в потолок.
- Похоже, эта история запала тебе в душу, - горько усмехнулся Сай, понимая, что этот Саске, с горящими от любопытства глазами, его уже совсем не интересует.
Саске хмурится, и между его бровями залегает глубокая складочка.
- Она кажется мне знакомой, - отрешенно произносит он, - Словно я ее уже слышал. До тебя.
- Все может быть.
- Мне не нравится такой конец.
Сай расписывает ручку, но чернила закончились, и перо лишь бесполезно травмирует слои эпидермиса.
Вот и конец.
***
Сай исчез из жизни Саске так же мимолетно, как и появился. Они не обменялись ни телефонами, ни и-мэйлами, - просто разошлись. Просто потому, что продолжать не было смысла. Их сблизила история о человеке, которого не существовало, у которого даже не было имени.
И, может, оно и к лучшему?..
- Саске, ты что будешь, - чай или кофе? – спрашивает Суйгецу.
Саске его будто не слышит – он смотрит на плазменную панель, на которой рекламируется нью-йоркская выставка известного фотографа.
«Нерассказанная история». Черно-белые фотографии, которые Саске слишком хорошо знает, ведь на них – он, пусть и не видно лица.
А он, он снова чистый холст – чернила давно стерлись, и история о мальчике-предателе канула в небытие. И кого это волнует?..
Саске чему-то улыбается, - одними губами, - и переводит взгляд на одногруппника.
- Давай кофе.
@музыка: timo maas - pictures (album)
@темы: Восьмой, графоманство-с
-
-
04.03.2012 в 14:47интересная пара персонажей тебе досталась. как оригинал и фальшивка
и очень необычно развёрнуто
-
-
04.03.2012 в 14:57спасибо.
да фишка в том, что оригинал и фальшивка - это уже накатанная тропинка, хотелось как-то вывернуться, и сделать что-то небанальное. но мой мозг сворачивался по ходу написания, потому что Сая я вижу или с Наруто, или с Сакурой, или, на крайняк, с Суйгецу
-
-
04.03.2012 в 15:01и у тебя хорошо получилось воплотить эту концепцию.. как бы так сказать
-
-
04.03.2012 в 15:12Хидан и Конохамару? если воплощать в пейринг, то мне жалко Хидана, он такой майндфакинг получит, что мама не горюй ХД
-
-
04.03.2012 в 15:17или как план Б - если ими какими-нибудь правдами-неправдами всё-таки удастся договориться, то они будут молиться вместе хДД
-
-
04.03.2012 в 15:18-
-
04.03.2012 в 15:21-
-
04.03.2012 в 15:27-
-
04.03.2012 в 15:31-
-
04.03.2012 в 15:37-
-
04.03.2012 в 15:43кгхм... шутка про почту России не дошла)
я так... о своём... о женском
-
-
05.03.2012 в 00:14И вообще, пейринг Хидан/Конохомару - это.... Пиздец. Реально ведь. Конохомару будет постоянно вопить о том, что он будет Хокаге после Наруто, а Хидан будет постоянно молиться Дзясину...Ну и парочка....
-
-
05.03.2012 в 03:33но в этом случае тут всё гораздо проще
но, как говорится, не лезь в тулу со своим самоваром, а тут не лезь к людям со своими плоскими шуточками
вот-вот. это же пиздец.
мы соболезнуем заведомо
-
-
05.03.2012 в 12:05-
-
05.03.2012 в 12:23-
-
08.03.2012 в 11:38Кстати,всегда удивляла схожесть Сая и Саске,в этом есть,что-то.Когда я еще не смотрела Наруто,а только околознала о нем,мне казалось,что это еще один Учиха.
-
-
08.03.2012 в 12:52-
-
09.09.2013 в 22:12от начала и до конца тянеться как патока.
за что что стоит ценить твои работі, так это за едва уловимое чувство безисходности, сквозящее в каждом слове.
атмосферно.