Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

пока все прекрасные люди гамают в The Witcher 2 и сдают сессию, я выношу мозг игрушкой, которая в свое время пылилась у меня на полке лет пять. а потом я ее кому-то отдал.
что за игрушка? Black Mirror.
я вылетел на двое суток, скоро вылечу на третьи, потому что хочу пройти третью часть, и негодовать по полной программе.
можно закрыть глаза на дыры в сюжете, затянутость и несколькую нудность действия, непроработанность линий (о, бедный Сэм Гордон, можно было такую шикарную ветку развернуть, а не вводить нового главгера Дэррена)
некоторые ходы абсолютно банальны, но головоломки доставляют. Дэррена иногда хотелось выпороть - скотина же! Сэмом играть было одно удовольствие, да, с ним BM был настоящим полуготическим детективным квестом.
он пусечка, в общем.

сам замок Блэк Миррор доставляет. атмосфера у игры потрясающая. и саундтрек, кстати, тоже. в некоторых пиано-пассажах узнаются ноты Акиры Ямаоки, но игрушка чешская, западные собратья, видно, вдохновлялись.

мне больше нравилось раскапывать могилы, бегать по кладбищам, замкам, психушкам и друидским кругам, чем ехать из Америки за какой-то там понравившейся Дэррену Анжелиной, которая

спойлер

оказалась его сестрой-близнецом и вообще редкостной сукой.
но вторая часть ВМ трогает своим цинизмом. отель на месте психушки, где до психушки был госпиталь для больных холерой - это да. один из случаев. блондинка, утопленная в аристократической ванной, доверху наполненной кипятком - это уиииии.

В Сэме нет такой шутливости, как в Дэррене.
стоя над могилой деда, почившего неделю назад, которую ему надо раскопать, он лишь холодно замечал: "Так, земля еще рыхлая...Господи, что я говорю!"
ну конечно, если у вас жена сгорит в родовом замке, да еще и по вашей вине, как-то шутить разучишься.
ангст!печаль!отчаяние!мвааааааа.

план хороший, исполнение - дрянь (с) Бишоп, нвн2.
точнее об игре сказать нельзя. но сыграть советую. медитативно.

пойду-ка я пиздить зло. а, и писать курсовую, и готовиться к экзамену по зарубе.

@музыка: вм

@темы: сессия has you, мы, йопт, мстители ХД, моск уехал в Шизбург, О_о

---

да, да, это мы с Итачи смотрели с зомбированным видом "Очень эпическое кино" и "Киносвидание".
покерфэйс и ахуйфэйс.

потом я угорал с Наруто-манги и радовался тому, что у Киши - замечательная трава, от которой тоже курнуть охота.
нет, бля, фраза Лиса "Парень, похоже, совсем умом тронулся", умилила ХД а, и еще зудения Нагато на голову многострадального Итачи, тащащего это недоразумение на себе. доставляэ.

слишком много лурка на сегодня, радиохеда и Моники Белуччи.

руки тянутся стравить что-нибудь угарно-травянистое, но диван берет свое - и - гамать!
потому что завтра лучше сдохнуть.

@темы: точим кусанаги, негатив, нарутень, пожизневое

---

я противный, нервный, злобный и переполненный ненавистью, бвахаха.
ну убейся что ли.

@темы: негатив

---

Название: Без имен.
Автор:  Вайр
Бета:  Vendett
Пейринг: Саске\Итачи, Карин\Сакура, Наруто\Сакура, Наруто|Саске, Саске|Сакура
Рейтинг: R
Жанр: angst, AU (reality), deathfic
Размер: макси. нехилый такой макси.
Дисклеймер: Забирай все, Киши-сан. Это твое.
Саммари: Я был таким как ты. Я верил в человечество, газетным статьям, телесериалам, политикам и книгам по истории. Но наступил день, когда мир дал мне по морде, и у меня не осталось другого выбора, как принять его таким, какой он есть. Я был самой обычной пешкой и жил как пешка. До той самой ночи, когда в одночасье рухнула вся моя жизнь. © Fahrenheit
Размещение: запрещено.
От автора: дебют в этом фандоме.

chapter 7, part three

Сакура решила улучить момент, чтобы выйти через служебный вход и выкурить пару сигарет. Сердце быстро стучало от адреналина, руки сжимались в кулаки от предвкушения.
Она стояла не одна, чуть поеживаясь от холода.
- Какая удивительная встреча, - язвительно протянули у нее за спиной глухим, с хрипотцой, голосом.
Девушка кинула быстрый взгляд на собеседницу. Хуже не придумаешь.
«Нет, хуже был бы только Сасори».
Темари, с собранными в идиотскую прическу волосами, наблюдала за ней. Без раздражения, но с любопытством.
- Не вижу в этом ничего удивительного.
- Слушай, я не имею ничего против тебя, - Темари зевнула. Вид у нее был откровенно измотанный, - Так получилось, что сегодня только один будет победителем.
- Мне как-то плевать, - ответила Сакура, пытаясь закурить на ветру.
Темари пожала округлыми, скульптурными плечами и протянула свою зажигалку.
- Она газовая, не тухнет на ветру, - пояснила она.
Девушка, поколебавшись пару секунд, приняла зажигалку, пообещав себе, что это будет ее единственное поражение перед Блонди.
- Неужели ты надеешься победить Скорпи? – спросила Темари, забирая зажигалку из холодных пальцев Сакуры.
Та чуть усмехнулась, выпуская ментоловый дым на волю:
- Я это сделаю.
- Не переоценивай свои возможности, – тихо произнесла русоволосая девушка чуть дрогнувшим голосом. – Я лишилась брата из-за этого ублюдка.
Сакура посмотрела на нее внимательным взглядом. Своим заявлением Темари не вызвала у нее никаких эмоций, даже жалости и сочувствия.
- Видишь, теперь у меня есть еще одна причина.
- Если, конечно, ты победишь меня, - фыркнула Темари, запахиваясь в мешковатую куртку поплотнее и приоткрывая дверь. – Я хочу сделать небольшую ставку на тебя.
Сакура хмыкнула, повернувшись к ней и смотря на нее тяжелым взглядом.
- С чего тебе это делать, а, Блонди?
Темари вздохнула, и, передумав уходить, убрала руку с дверной ручки.
- Давай обойдемся без этих дурацких погонял, а, Пинки? – Сакура пожала плечами, но ничего не ответила, – Это выгодно нам обоим. Мне нет никакого смысла тебя побеждать, - я столько раз уже проигрывала Сасори, что чувствую себя его шлюхой, а это ощущение не из охрененных. Я предлагаю тебе свободный путь к нему, чтобы ты добилась того, чего хочешь, - и я тоже.
Сакура презрительно рассмеялась, о чем-то подумав.
- Не вздумай поддаваться, - резко ответила она, - я играю по правилам.
- Да кого они интересуют? – зло рассмеялась Темари. – Это взаимовыгодное соглашение, не более того.
- Это против моих принципов. – упрямилась Сакура, - Не дури.
- Ты ничего обо мне не знаешь, так что заткнись.
Резкий порыв ветра прошелся между ними, задевая одежду и пробираясь под нее своими невидимыми руками.
- Я не буду тебя уговаривать. Раз ты так хочешь, - то получишь. Увидимся на ринге. И, - Темари запнулась, - удачи тебе, что ли.
Бледные губы Сакуры нервно искривились.
- Тебе того же.
«Она тебе пригодится».
***
Наруто еще никогда не попадал в такую обстановку, где практически все были настроены друг против друга. Карин бросала злые опасливые взгляды на Саске, которому на нее было совершенно плевать. Для него мир сузился до размеров Итачи: взгляд антрацитовых, непроницаемых глаз сосредотачивался, приобретал осмысленность только на нем. Карин в такие моменты ревниво подхватывала Итачи под руку. Тот вяло пытался высвободиться из объятий, и бросал безразличный взгляд на Хоука, который тут же отводил глаза.
Они были в каком-то клубе. Здесь громко играла музыка, заставляя внутренности вибрировать; в помещении было много людей разных слоев общества, - фейс-контроля не было и в помине. А может, и был, Наруто не заметил. Он наблюдал за Хоуком и Итачи, лишь бы последний не заговорил с ним, не сделал что-то опасного с Саске, не причинил ему еще больше боли. Наруто держался поближе к Хоуку, который был очень напряжен и странно неразговорчив.
- О чем ты думаешь? – спросил у него Наруто, наклонившись к его уху.
- О том, в какое дерьмо ввязалась Сакура, - соврал его друг, бросив на него безразличный взгляд. Только сейчас Наруто заметил, какие у него уставший и измотанный вид. Непохоже было, что Хоук заработался, и Узумаки, как никто другой, понимал, в чем причина.
- Отцепись ты уже от меня, - с какими-то непонятными нотками в голосе фыркнул Итачи на Карин, высвобождаясь от ее руки. Он казался чуть раздраженным, но все равно был спокоен.
Они прошли вглубь помещения, где располагалась длинная, плохо отполированная барная стойка, по другую сторону которой орудовала целая команда барменов, рубашки которых светились под неоновыми лампами.
- Что здесь может делать Сакура? – обратился к Итачи Хоук, сделав вместе с Наруто заказ.
Итачи посмотрел на него, как на маленького ребенка, и сделал неопределенный жест рукой, указывая на площадку за собой.
Хоук фыркнул, и, получив желаемый рокс с виски, осушил его залпом. Черты лица немного расслабились.
- Что все это значит? – спросил Наруто у Итачи.
- Сакура подрабатывает на поединках, - ответил тот, облокачиваясь на барную стойку. И, обратившись к Карин: - Вот где она пропадает. Тебе бы следовало знать, что твоя подруга живет двойной жизнью.
Девушка хмыкнула, не поверив. Итачи чуть приподнял брови.
- В любом случае, ждать осталось недолго. Вот увидишь, беспокоиться не о чем, и все твои сомнения развеются, как дым на ветру.
Музыка здесь играла тише, чем в остальной части клуба, и разговаривать можно было, не повышая голоса.
Хоук не казался удивленным, лишь все так же молчал и заказывал повторный виски. Наруто наблюдал за ним, так и не притронувшись к своему золотистому рому.
Карин подошла к Наруто и тихо прошептала ему на ухо:
- Мне нужно с тобой поговорить. Но не здесь. – Она выразительным взглядом посмотрела на Хоука и Итачи.
Узумаки нехотя кивнул.
- Мы скоро вернемся, - сказал он журналисту, посмотрев на него предостерегающим взглядом. Он не хотел надолго оставлять Саске рядом с Итачи, но за пять минут ничего же не случится?..
***
Хоук проводил взглядом удаляющиеся фигуры Карин и Наруто. Итачи сел за барный стул рядом с братом и тихо проговорил:
- Ну что, напарник, мы будем работать вместе?
- Не раздражай меня, - фыркнул Хоук, делая небольшой глоток из своего бокала. – Мы и так работаем вместе.
Итачи усмехнулся.
- Тогда тебе придется меня слушаться.
- Я вижу знакомые лица, - прошелестело за его спиной. Детектив резко обернулся и процедил сквозь зубы изменившимся голосом:
- Добрый вечер, Орочимару.
Хоук нехотя повернул голову, чувствуя изменения в обстановке. За спиной детектива возник, словно из ниоткуда, бледный человек средних лет с длинными темными волосами. В его худом лице было что-то змеиное, опасно-притягивающее. Голос был хорошо поставлен, но, увы, сипловат.
- Давненько я тебя здесь не видел, Ховердейл, да? – в голосе мужчины сквозила насмешка, не вызывающая у Итачи никакой реакции. Как и всегда, впрочем.
В воспаленном мозгу Хоука билась проклятая бредовая мысль, что этот Орочимару тоже знает настоящее имя Майлза.
И Карин знает. И Наруто, он в этом не сомневался. Он видел, как они посмотрели друг на друга при встрече. И, чего уж греха таить, Сакура. И чертова, чертова Анко.
Они все знают. Но не хотят ему говорить. Почему, твою мать, почему?!
- Решили сделать ставки, ребятки? – Орочимару оглядел присутствующих насмешливым взглядом. Глаза у него были непонятного светлого оттенка, и в клубном освещении казались желтыми. –
- Это тебя не касается, Орочимару, - холодно ответил Итачи, даже не удостоив собеседника взглядом.
- А кто этот прелестный молодой человек? Я никогда не видел его здесь, – мужчина проигнорировал Учиху и с любопытством посмотрел на Хоука, который выдержал его взгляд с холодной насмешкой в глазах.
Итачи смерил Орочимару тяжелым взглядом.
- Это мой друг.
Мужчина ухмыльнулся, растянув бледные губы, и эта ухмылка делала его более похожим на змею, чем на человека.
- Друг ли? – протянул он, пробегаясь изящной холеной рукой по поверхности барной стойки, - А у друга есть имя?
Коннор передернул плечами. Ему совершенно точно не нравился этот мужчина и тот тон, с которым он говорил.
- Хоук, - ответил он, - А вы, стало быть, Орочимару. На кого ставите?
Орочимару криво усмехнулся, находя весь разговор забавным. Итачи молчал, давая начать партию не-брату. Разговоры – как шахматы, от успешного дебюта зависит весь ход игры.
- Почему бы тебе не сделать ставки вместе со мной? – мужчина как бы невзначай коснулся плеча парня, но тот не обратил внимания на этот жест.
Зато это увидел Итачи.
- Скажем, на… - Хоук притянул к себе лист, лежащий на стойке, на котором была изображена турнирная таблица. – Пинки?
Орочимару одобрительно кивнул.
- Хороший выбор, я, пожалуй, к тебе присоединюсь.
Хоук быстро посмотрел на Ховердейла, но тот пил свой «Гордонс», словно был не знаком с ними.
- Чем вы занимаетесь? – решил перевести тему парень.
Мужчина облокотился на барную стойку рядом с ним.
- Спроси у него, - он кивнул на Итачи, - Сразу видно, что ты здесь новенький.
- Он информатор, - ответил детектив, чуть наклонив голову к Хоуку.
- Мм, а мое чутье подсказывает, что тебе нужна информация, поэтому ты объявился. Ведь так?
- Позже.
Орочимару приподнял бровь.
- Тогда прихвати малыша Хо, если тебе что-то понадобится. Не буду вас отвлекать, наслаждайтесь зрелищем.
Он удалился, пропав в толпе под негодующий взгляд Коннора.
- Малыш Хо?! Это я-то? – он допил свой виски залпом, решив, что на сегодня хватит. – Старый извращенец.
- Ты недалек от истины. Осторожнее с ним, он опасен.
- Так арестуй его. Сдай полиции.
- Он полезен.
Хоук усмехнулся, повернувшись к Итачи и смотря на него со слабой, горькой ухмылкой на бледном лице:
- Для тебя все – инструменты для достижения целей?
- Повторите «Гордонс», будьте добры.
- Ответь.
- Ты не видишь дальше своего собственного носа. Поэтому ты ничего не знаешь обо мне.
Ну нет, я узнаю.
А стоит ли? Может ли это быть то, от чего Наруто пытался уберечь Саске?
***
- Слушай, я знаю, что мы мало с тобой знакомы, и это не мое дело, но мне нужно спросить, - сбивчиво и торопливо начала Карин, как только они вышли из прокуренного здания клуба.
Наруто уловил в ее голосе тревогу.
- Хотя нет, я просто хотела сказать, что Хоук – ненормальный. Держись от него подальше.
Глаза Наруто удивленно расширились.
- С чего ты это взяла?
Карин нервно играла прядью волос, накручивая на пальцы и отпуская локон.
- Я понимаю, он твой лучший друг и все такое… Но он стал очень пугающим в последнее время. У него крыша едет, и причина – Ит…Майлз, – Карин покрутила пальцем у виска. Нервный и небрежный жест, - да она вся была словно на взводе.
Глаза Наруто блеснули в сумеречном свете.
- Ты хотела сказать Итачи, - заметил он, - Но Хоуку этого лучше не знать.
Девушка кивнула, крутя в пальцах зажигалку.
- Я знаю, но не знаю почему.
- Просто лучше не лезь в это дело, – мягко посоветовал Наруто, засовывая руки в карманы темных джинс. Ветер трепал его обманчиво-золотые волосы.
Если Саске все вспомнит, то может упасть в пропасть. Неизвестно, как это отразится на Хоуке. Суррогате. Кривом отражении. Защитной реакции психики.
- Почему ему нужно узнать настоящее имя? – настойчиво озвучила вопрос Карин.
Парень вздохнул.
- Он его не помнит, - горько-облегченно ответил Узумаки, - Не помнит. И слава богу.
Девушка непонимающе посмотрела на него, и тут у нее в голове что-то щелкнуло. А может, это порыв ветра вернул ей способность здраво мыслить.
- Аааа, - протянула она, усмехаясь, - Амнезия. Как интересно…
***
- Поговорили? – быстро спросил Хоук, как только увидел возвращающихся Наруто и Карин. Узумаки заметил, что пальцы друга чуть подрагивают. В темных глазах плескалось что-то настолько до боли знакомое, что Наруто отвел взгляд.
- Да, - ответила Карин, садясь рядом с Итачи, - Надеюсь, вы не скучали.
Тот не удостоил ее взглядом, и с изящной грацией спрыгнул со своего стула.
- Сейчас начнется. Нам лучше подойти ближе.
- Боюсь подумать, что сделает со мной Принцесска, когда увидит нас.
- Расслабься, - заверил ее Хоук, - Львы не едят шоколад.
- К чему ты это сказал?
- Проехали. Объяснять еще тебе, - махнул рукой парень.
- Я не подстрекатель, но я бы убил, - бархатисто рассмеялся Наруто, смотря на этих двоих.
Итачи чуть приподнял брови.
***
Сакура не обращала внимания на беснующуюся толпу за рингом. Ей было плевать, что объявляют ведущие. Надев красно-белую маску, она, как и Темари, полностью отрешилась от мира. Толпа бесновалась, их лица и тела кривились в рваном свете, как в бракованном зеркале. Эта причудливая армия демонов-людей, людей-теней, людей-криков, людей-эмоций была отделена от двух невысоких фигурок рингом-клеткой.
Они обе – на островке безопасности.
Ее хотят сделать инструментом мести. Ее сделали инструментом достижения цели. Сакура принимала это с неохотой, но с радостью.
Мелькнуло яркое пятно среди безликой толпы. Сакура заметила периферийным зрением яркие волосы Сасори.
Ну, Скорпи, все ради тебя.
Противный звук гонга, звенящий и бьющий по барабанным перепонкам, возвестил о начале боя. Темари была собрана, это было видно по ее движениям, - лица ведь не было видно за маской.
На фоне рева эмоциональной толпы звучала какая-то агрессивная музыка. Если бы Сакура хотела, она бы узнала группу. Но это не так важно, не так ли?
«Я могу освободить тебе дорогу».
Ну нет, некрашеная дура, ты уйдешь с моей дороги по-честному.
А то будет так же скучно, как играть в покер шулеру с новичком.
Первый ход – столкновение. Кто первый нанесет удар, кто первый попытается пробить защиту, кто первый перехватит инициативу – тот и будет играть в кошки-мышки до конца поединка. Темари это прекрасно понимала, поэтому…
Пинки стояла, нахально скрестив руки на груди, даже не удосужившись принять стойку. Она была хладнокровна, и ждала, когда Темари нанесет удар.
Девушка не могла стерпеть такой молчаливой насмешки и ринулась вперед, к противнице. Пинки легко уклонилась от ее удара, и оказалась за спиной Темари.
- Потанцуем? – проговорила Сакура четко, но так, чтобы услышала только Блонди.
Темари резко развернулась и завязалась рукопашная. Уклонения, блоки руками, переходы, подсечки.
- С девушками не танцую, - фыркнула она.
Толпа, казалось, чуть притихла.
Сакура проверяла защиту противницы, кружа вокруг нее в своей излюбленной манере и нанося пробные удары, словно художник, пробовала тот или иной подход к картине.
Она чувствовала на себе прожигающее-холодный взгляд Сасори. С ним придется изменить тактику, - думала она.
Но она не подозревала, что за ней наблюдают еще четверо.
Карин заворожено наблюдала за Сакурой и не узнавала привычную соседку. Такой она видела ее только один раз – буквально вчера. Или это было позавчера? Она сама не заметила, как вцепилась в руку Наруто, который, казалось, был поглощен зрелищем. Его яркие глаза прищурились, а губы были поджаты.
Темари была непростым противником, - недаром она была второй. Но Сакура, Сакура была лучше. Резкий круговой разворот, - и любимый удар ногой, она чуть промахивается, но тут же уходит в нижнюю подсечку, словно кружащаяся балерина. Темари успевает отпрыгнуть, но Пинки делает кувырок, и в долю секунды – еще одна подсечка, так называемые «ножницы». Блонди падает, и Пинки, уже оказавшись на ногах, перехватывает инициативу и зло пинает ее, хватает за волосы и бьет по лицу, раскалывая маску. В зелено-серых глазах мелькает боль и сдавленный стон, но никак не решение сдаться.
Пинки ехидно улыбается, и тут же пропускает глухой удар в живот. От боли перехватило дыхание, девушку согнуло пополам, и тут на спину обрушивается еще один, заставивший упасть ее на колени.
«Сучка», - подумала Пинки, вставая с колен. Темари, казалось, никуда не спешила, лишь приняла полузащитную позицию и ждала противницу.
- Твою мать, - тихо вырвалось у Хоука. Он бесстрастно наблюдал за боем, скрестив руки на груди. Бросил взгляд на детектива, - но тот словно смотрел скучный фильм и стоял рядом с ним, меланхолично попивая джин.
Как он может быть таким спокойным?
Но бой не мог закончиться на этом. Вокруг них бесновалось море людей, кто-то курил, кто-то чем-то кидался, кто-то что-то вопил.
Дурдом.
Пинки вставала.
У кого Темари обучалась, какая школа? Почему она не интересовалась этим раньше?
- Давай, Пинки, – сквозь зубы бросила девушка. Ее дыхание сбилось, но это ничуть ей не мешало.
- Муж тебе давать будет, - огрызнулась Сакура, и перешла в нападение.
Теперь бой начался по-настоящему: ни Пинки, ни Блонди не хотели проигрывать друг другу, - так, по крайней мере, казалось со стороны. Сильной стороной Пинки всегда была сокрушительность ударов и увертливость, Темари же была быстра, как северный ветер на море, нагоняющий ураган.
Они очень разные. Каждая индивидуальна, каждая бьется за что-то свое.
Перехваты и блоки, кружение и подсечки, нападение и защита, поразительное уклонение и рефлексы, - казалось, они равны. В руке Блонди что-то блеснуло, и Сакура едва успела увернуться от лезвия и отпрыгнуть на несколько шагов, словно кошка.
Ненавидит ли Темари Сасори так же, как ненавидит его Сакура? Наверное, нет, но Сакура понимала эти чувства. Когда она узнала, что над ее матерью надругались, а потом зарезали, как живодер зарезает бездомную шавку в подворотне, - тогда Сакура испытала неподдельную, обжигающую внутренности ненависть. Поэтому Сакура ненавидела холодное оружие.
Но, очевидно, ненависть Темари была недостаточно сильной, чтобы уничтожить Сасори.
Сакура быстро оценивала ситуацию: у противницы в руке был нож странной конструкции, с длинным темным лезвием, больше похожий на ритуальный, чем на боевой.
Нет, - подумала Пинки, - Это не страшно, я должна только один раз попасть по ней, и все будет в моих руках.
Темари словно слышала ее мысли, и криво усмехнулась из-под разбитой маски. В русоволосой загорелся азарт и опасность, исходившая от нее, была физически ощутима. В тот же момент Сакура перешла в лобовое нападение, намереваясь ударить, не скрываясь. Блонди перехватила кинжал в правую руку, держа левую на подбой, и ждала. Все происходило доли секунды: в какой-то трети метра Пинки остановилась, - Темари увидела лишь ухмылку на ее лице, - и прыгнула. Вот так, практически с места, перемахнув невысокую девушку, оказавшись у нее за спиной и сразу нанося удар ногой. Темари крутанулась, - настолько быстро, что Сакура не успела проследить за ее размазанными движениями, дернула рукой, державшей нож, и блокировала удар развернувшимся железным веером, не обратив внимания на то, что отступив под натиском Пинки, ударилась спиной о железную клетку.
По ушам ударил разочарованно-восторженный вопль толпы. Он оглушал, сбивал с толку, как ударная волна.
Сакура не успела перейти в защиту, отступала, чуть пошатываясь на негнущихся ногах – Темари перехватила инициативу боя, нанося свистящие удары необычным оружием. Острые, как бритва, лезвия, резали, казалось, даже наполненный гулом воздух. Сакура рефлекторно защищает лицо, маска разбилась и отброшена за ненадобностью, и по щеке уже бежит кровь, - черт, еще немного, - и она не спасла бы глаз…
Блонди сложила веер, переходя в другую стойку и издевательски давая Сакуре передышку. Но Пинки снова ринулась вперед, не обращая внимания на глубокие кровоточащие царапины, вцепилась в руки девушки, не давая той пошевелить ими, стараясь выбить нож-веер. Темари попыталась пнуть ее, и высвободиться от захвата, но Сакура ушла назад, и перехватила шею девушки объятием руки, - Блонди захрипела, но не могла вырваться, потому что Сакура держала ее крепко, чувствуя кожей, как быстро бьется пульс Темари, заломив свободной рукой запястья и принимая пинки ногами, но не отпуская.
Больно, твою мать. Кобылица.
- Так вот почему ты была второй? – прошипела Пинки на ухо девушки.
Темари прохрипела:
- Тебе пора заканчивать, а то…паралич…
Тут Сакура обратила внимание на странно-успокаивающее онемение, распространявшееся вокруг ран.
- Давай, Пинки.
Темари неуловимым движением высвободилась от захвата, развернулась и ударила освободившейся рукой в солнечное сплетение. Сакура зашипела от боли, но не отпустила руку с веером, потянула Темари за собой, выворачивая той запястье под неправильным углом со всей ненавистью и силой. Послышался слабый хруст, и Блонди грязно выругалась от боли. Нож выпал с холодным металлическим лязгом. Рука бессильно повисла вдоль натренированного тела, а вокруг запястья расцветали лиловые цветы кровоподтеков. Сакура оттолкнула Темари и пинком отправила к ней ее нож.
- Продолжаем, - процедила она сквозь зубы. Перед глазами начинало плыть, а тело плохо слушалось. Сакура вытерла проступивший пот тыльной стороной ладони. Становилось не жарко, а наоборот, чудовищно холодно. Звуки как-то притупились, словно в головном эквалайзере кто-то выдвинул рычаг басов на полную.
Темари подняла нож левой рукой, сделала чуть неуклюжее движение и развернула веер.
Интересно, каково это – потерять брата в этом скопище ублюдков?
- Продолжаем, - кивнула она, и девушки ринулись друг другу навстречу. Сакура берегла руки, которые и так уже плохо слушались, и нападала ногами – ее окованные железными звеньями сапоги сталкивались с лезвиями веера, но не могли сломать его. Темари крутила в воздухе «восьмерки», одной левой рукой, - и вокруг нее, казалось, вился серебристый туман. Подступиться было сложно, Пинки уже пропустила два удара, по рукам струилась теплая кровь, зрение падало, мышцы и связки неприятно ныли от напряжения.
Темари почувствовала свое превосходство, но отвлеклась на полсекунды, и этого хватило, чтобы Сакура, перейдя в нижнее нападение, проехавшись по полу и подцепив одной ногой лодыжку Блонди, как крюком, а другой – ударила по колену от себя.
Веер резанул прямо около ее головы, и Сакура обреченно закрыла глаза, понимая, что почти выиграла, но проиграла, - но Темари упала, шипя от боли, а лезвия веера глубоко прошили ключицы розововолосой, разорвав плечо. Снова лязг, веер падает. Сакура открывает глаза, и видит, что ее удар достиг цели, может, чуть запоздало, потому что противница не сразу почувствовала опасность. Она беспомощно сидела и кусала губы до крови – закрытый перелом ноги мешал ей шевелиться.
Пинки усмехнулась, смотря, как Темари пытается дотянуться рукой до веера, но зло отбрасывает его ногой и с силой наступает на запястье девушки. Замечательный, ласкающий уши хруст и сдавленный крик девушки был ответом. Она не сможет продолжать бой, если только лежа, и держа веер пальцами ног.
- Блядь, ну ты и стерва, - усмехнулась Темари, говоря так, чтобы только Пинки услышала, - Теперь я наконец-то уйду в гребаный бессрочный отпуск.
- Обращайся, - фыркнула Сакура, морщась и зажимая хлещущую кровь из последней раны. В глазах было темно, а онемение уже распространилось по всему телу.
Бой был окончен, и море людей, море имен приветствовало своего победителя. Клетка поднимается и теряется во тьме потолка, ринг заполняется людьми, один из них, с собранными в высокий хвост волосами помог подняться Темари, Сакуру кто-то подхватил под руки, вот она уже видит Тсунаде и ее личную помощницу Шизуне, ее оттаскивают за пределы ринга, сияют яркие блики набалдашника зонтика сенсея, белые бинты, слышит чьи-то крики, и…
Она видит подбегающих к ней Наруто и Карин, а где-то, за их спинами, неподвижные статуи среди движения, Хоук и Ховердейл.
***
Они отошли к барной стойке. Почему-то Хоук не пошел вместе с Наруто и Карин.
- Он твоя цель?
Хоук кивнул головой в сторону красноволосого парня в очках с такого же цвета стеклами. Детектив проследил за его взглядом, чуть осуждающе посмотрел на рокс с виски в руках не-брата и тихо ответил:
- Он лишь промежуток.
- Ответ меня не удовлетворил.
Итачи равнодушно пожал плечами:
- Поговорим дома.
- О, наш старый приятель, - саркастично протянул Хоук, чуть прищурившись смотря куда-то за спину Ховердейла.
Карин и Наруто еще не вернулись. Такие яркие, а умудрились затеряться в неоново-белой кричащей толпе.
- Вот твой выигрыш, малыш Хо, - Орочимару кинул на барную стойку чуть помятую пачку денег, перетянутых резинкой. Коннор мельком глянул на двадцатидолларовые купюры, приподнял брови, и, ничего не говоря, положил пачку денег во внутренний карман пальто.
- Хм, а мне здесь начинает нравиться, - улыбнулся он своей фальшивой чеширской улыбкой, скрываясь за ней, словно за маской, от Итачи и Орочимару, который расположился рядом с ним, отрезая его от детектива.
- Еще бы, - сипло протянул информатор, чуть приобнимая его за плечи. Хоуку показалось, что он через одежду чувствует ледяные, костлявые пальцы мужчины, но он списал это на игру воображения и алкоголь. – Пойдем поговорим.
Итачи, не показывающий никакого интереса к разговору, кинул быстрый и тяжелый взгляд на них двоих. Коннор словно услышал властный вопрос: «Куда?», беззвучно сказанный детективом.
У Хоука было правило: если воображение начинает шалить, а тем более – подсовывать в сознание чужие голоса, - то нужно больше работать, чтобы у мозга остались силы только на простые мысли.
Орочимару, заметивший взгляд Итачи, криво усмехнулся:
- Ты же одолжишь своего друга на несколько минут?
Не получив от детектива ответа, мужчина увлек Хоука с собой, который как-то охотно избавился от общества Итачи.
Коннор обернулся, бросив странный взгляд на детектива, прежде чем пропасть в толпе. Он и не слушал Орочимару, который что-то нашептывал ему на ухо. Перед тем, как исчезнуть в живом море, парень чуть усмехнулся.
У Итачи появилось нехорошее предчувствие, диктуемое то ли ревностью, то ли интуицией. Решив выждать несколько минут, он задумчиво взял рокс с недопитым Хоуком виски и быстрым глотком осушил бокал.
Хваленая гадость, как он и думал.
***
Орочимару провел его куда-то на другой уровень, где было намного тише, но музыка играла так же громко. Что-то вроде vip-зальчика, - подумал Хоук, осматривая небольшое помещение в пурпурно-черных тонах. Четыре столика, отделенные друг от друга чуть поблескивающими в полумраке волнами фиалковой ткани, черное, отполированное дерево столиков и мягкая кожа диванов. В воздухе чувствовался дурман, похожий на кальянный дым, - обоняние не смогло сказать ничего определенного.
- Мило, - фыркнул журналист, собираясь сесть напротив Орочимару, но мужчина пресек его попытки, усадив рядом с собой, дернув за руку. Хватка была поразительно сильной для такого хилого телосложения.
- Ты мне понравился, малыш Хо, - произнес он, хищно улыбясь и невзначай проводя пальцами по шее Коннора, царапнув выступающий позвонок.
Парень чуть дернулся.
- Значит, ты – информатор, – невозмутимо задал он свой вопрос-утверждение, незаметно включая миниатюрный диктофон, который всегда был при нем. – какую цену ты берешь за информацию?
Мужчина расслаблено откинулся на мягкую спинку дивана, увлекая за собой журналиста и поворачивая его голову к себе. Ему был интересен этот парнишка, так похожий на Ховердейла внешне, но так непохожий по характеру. В нем не было внутреннего надлома, в нем не было равнодушия к жизни, - и это Орочимару нравилось.
- Зависит от того, что ты хочешь узнать. А некоторая информация не оплачивается деньгами.
Хоук моргнул, но не пытался вырваться из когтистых полуобъятий. На его бледных, почти белых в неверном свете губах играла то ли улыбка, то ли усмешка.
- Да что ты, - протянул он, и его голос становился все холоднее и презрительнее с каждым словом, - Убери свои руки.
Орочимару хотелось рассмеяться над ситуацией. Этот мелкий паршивец со смазливой мордашкой еще и смел ему приказывать.
- А что мне за это будет, а, малыш Хо? – прошелестел он над ухом парня. Тонкие губы Хоука презрительно дернулись.
- Ты избежишь многих неприятностей.
- Ты хоть знаешь, кто я такой?
- Мне плевать,- повел плечами парень. – Что ты хочешь от меня?
Мужчина улыбнулся, если этот оскал но было назвать улыбкой. Такой поворот в разговоре ему нравился.
- Ответ очевиден, - ты мне понравился, Хо, - Орочимару облизнул губы, видя, как черные глаза парня прищурились.
- А ты мне – нет.
- О-о, я не люблю, когда мне отказывают, - мужчина властно провел узкой ладонью по внутренней стороне бедра парня, заставив того дернуться, - Ты похож на того, кому нужна информация. Что ты хочешь узнать?
Хоук снова вяло попытался вырваться, но Орочимару пресек эти попытки. Разум Коннора затуманивался от дурмана, которым был пропитан воздух, алкоголь лишь усиливал действие: перед глазами плыло жуткое синевато-лиловое марево, мешая сосредоточиться, мешая пресечь все попытки и уйти отсюда.
Во что он ввязывается?
- Меня не интересует то, что ты можешь мне дать, - ответил он уверенным голосом.
- Кого это волнует? – отвратительный шепот в ухо, - Не сопротивляйся, я все равно получу свое.
- А, вот ты где.
Хоук почувствовал облегчение, но никогда не признался бы в этом даже себе самому.
Ты что творишь, Ховердейл?
Да, это был он. Он вытянул парня из объятий Орочимару, мягко и резко, и властно приобнял его за талию.
- Вы уже достаточно поговорили, - сухо произнес он. На его лице не отражалось ровно никаких эмоций. Хоуку было откровенно плохо, и он даже был рад, что детектив помогает ему оставаться в этой реальности, обнимая его, как своего… парня? Собственность?..
Орочимару досадливо фыркнул.
- Прекрасно смотритесь вместе.
- Просто держись от нас подальше, - мягко предупредил его Майлз, - Пойдем, Хоук.
Хоук кивнул, - больше ни на что сил не было.
- Отцепись, - прошипел он детективу, как только они вышли из помещения на свежий воздух. Они стояли на небольшом балкончике, - второй этаж, ветер вперемежку со снегом гуляет на воле. Хоук сделал глубокий вдох. Марево перед глазами рассеивалось.
- Я сказал тебе, что тебе придется играть, - устало, словно он объяснял это уже миллион раз, проговорил Итачи, - Он за нами наблюдает.
- Да какая разница? – Хоук подрагивающей рукой достал из кармана сигареты и с наслаждением закурил. Он чувствовал себя грязным после беседы с Орочимару, и это отвратительное чувство никуда не хотело деваться.
- Ты не понимаешь, чего избежал.
В глазах Итачи мелькнуло что-то, похожее на беспокойство, но это было так быстро, что Хоук даже не успел поймать мелькнувшую эмоцию.
- Наоборот, прекрасно понимаю.
- Живым бы ты от него не ушел, - равнодушно проговорил молодой человек, - Я – твоя защита и непреодолимая для него стена.
- Да я лучше брата твоего буду играть, чем парня, - фыркнул Хоук, облокачиваясь на пошатывающиеся перила.
- Инцест ему понравится больше, - Итачи чуть скосил глаза.
Орочимару наблюдал за ними из одного из окон.
Так просто он не отпустит Хоука. Итачи слишком хорошо знал Орочимару.
Учиха резко притянул к себе Хоука и поцеловал сухие, прохладные губы парня. Парень вздрогнул, но не разорвал поцелуй, ответил на него, перехватывая инициативу и сам притягивая Ховердейла ближе, вцепившись в его волосы. Холодный ветер трепал одежду, забирался под нее, вызывая мурашки и заставляя прижаться друг к другу ближе, пока между ними не осталось расстояния. Ощущения Хоука были до странного правильными и не вызывали отторжения, а по венам разливался азарт и адреналин.
- Ты что делаешь, чтоб тебя?! – вспышка злобы, осознание, что он просто игрушка, инструмент для достижения цели в руках детектива, заставила Хоука укусить парня за нижнюю губу и разорвать поцелуй.
- Достаточно, - неожиданно тихим голосом произнес Итачи, отворачиваясь от него.
- Не смей приказывать мне, - прошипел Хоук, скрещивая руки на груди, – Орочимару должен быть доволен, твою мать. А мне это не по душе.
Детектив кивнул, но ничего не ответил. Коннор тяжело смотрел ему в спину, и внутри клокотала ненависть, требуя выхода.
- Пойдем. Нам нужно найти остальных, - безапелляционно произнес Итачи, оборачиваясь и поправляя растрепавшуюся волосы. Чувствительные пальцы журналиста помнили их прохладную, гладкую мягкость, и это выводило из себя.
В этот момент Хоуку захотелось его убить. Не фигурально выражаясь, а по-настоящему. Стереть, уничтожить этого человека с лица земли, отомстить, потому что…
Почему?..

@музыка: vast - here

@настроение: надо выпить

@темы: Восьмой, графоманство-с, without names

---

Название: Без имен.
Автор:  Вайр
Бета:  Vendett
Пейринг: Саске\Итачи, Карин\Сакура, Наруто\Сакура, Наруто|Саске, Саске|Сакура
Рейтинг: R
Жанр: angst, AU (reality), deathfic
Размер: макси. нехилый такой макси.
Дисклеймер: Забирай все, Киши-сан. Это твое.
Саммари: Я был таким как ты. Я верил в человечество, газетным статьям, телесериалам, политикам и книгам по истории. Но наступил день, когда мир дал мне по морде, и у меня не осталось другого выбора, как принять его таким, какой он есть. Я был самой обычной пешкой и жил как пешка. До той самой ночи, когда в одночасье рухнула вся моя жизнь. © Fahrenheit
Размещение: запрещено.
От автора: дебют в этом фандоме.

chapter 7, part two

Ховердейл был дома. Кофе с корицей.
Коннор вихрем влетел на кухню, вызвав удивление у детектива.
- Имя.
Майлз был сонным и невыспавшимся, - тени под глазами выделялись резче, чем обычно. Его лицо было бесстрастно, но на бледных губах играла слабая и язвительная, как показалось Хоуку, насмешка.
Коннор моргнул, и увидел, что слишком резкий и яркий свет кухни его обманул: уголки губ детектива были опущены, а единственной эмоцией, которую можно было прочитать на лице, была усталость.
- Мы же познакомились, или ты забыл?
Нет, подумал Коннор, он все понял правильно, - этот человек определенно о нем что-то знает. Не о нем, так о Саске. Но что?
Раздражающий молоточек гонгом ударил по затылку, извещая о начале какофонического концерта, но парень не обратил внимания на подступающую боль и распространявшуюся по телу дрожь и озноб.
- Я никогда ничего не забываю, - процедил он сквозь зубы, - Назови мне свое настоящее имя.
Молодой человек вздохнул, и скрестил руки на груди. Вся его поза, все его поведение, его взгляд – выражали беспрекословное покровительство и управление ситуацией.
Это даже не раздражало, это бесило. Да кем он себя мнит?
- Тебе нет никакого прока от моего имени. Ты сам его узнаешь, - всему нужно только время.
Давай.
- Кто такой Учиха Саске? – выпалил Хоук, забыв об осторожности.
Слово – не воробей. За последствия он ответит сам.
Итачи прищурился.
- Кому, как не тебе, знать об этом, хм?
Хоук отшатнулся.
Знает, знает, знает, он меня знает! – зло ликовал внутренний голос.
- Откуда вы знаете друг друга?
- Называй вещи своими именами. Вопрос должен звучать так: откуда мы друг друга знаем?
Боль распространялась по голове, как впрыснутый яд, как вколотый морфий, как расплавленное олово, парализовала мысли, атрофировала чувства, атаковала зрение яркими вспышками красок. Как паук, медленно и верно плела она свою болезненную сеть, и Хоук был в самом центре, был самой желанной добычей этой стервы.
- Скажи мне свое имя. – нарочито спокойно произнес он. В глазах плыло, прыгало и кружилось. Сколько у него не было таких приступов, два, три, четыре года?..
- Иначе что? – с вежливым вызовом спросил Итачи, не меняя положения. – Успокойся. Всему нужно время.
- Я не хочу ждать! – прошипел парень, опираясь рукой о стол и нависая над детективом, сверля его злым взглядом.
Тот лишь чему-то улыбнулся одними глазами, хотел что-то сказать, но осекся, не сказав ни слова.
«Глупый маленький…»
Щелчок по лбу. Издевка, насмешка, заставившая Хоука удивленно округлить глаза и отшатнуться.
- Ты… - прошептал он, - Ты…
Давай, Саске, давай. Вспоминай, черт бы тебя побрал!
Вспышка, череда ярких образов и жгучие цепи боли. Она добралась до висков и замкнула круг болезненным венком.
- Я. – подтвердил Итачи, бесстрастно наблюдая за Хоуком.
Да кто же ты, кто?
В сознании Саске начали формироваться какие-то образы и мысли, затершиеся кадры старой кинопленки, сменявшие друг друга с огромной скоростью, яркие и черно-белые, в ушах стоял гул, звенело, он различал какие-то голоса, смех и фразы. Ему было знакомо это ощущение. Оно приходило к нему в больнице, смешанное с болью от травм, смешанное с воспоминаниями, которые никоим образом не относились к Хоуку. Да, да, он почти поймал образ. Размытый силуэт, он видит лишь очертания. Но почему так больно, почему?
Настойчивый, тревожный звонок в дверь заставил обернуться обоих.
- Открой. – сдавленным от боли голосом пробормотал Хоук и бессильно осел на стул, подрагивающей рукой нащупывая в кармане таблетки.
Ховердейл бесшумно поднялся и вышел. Хоуку было плевать, кого там принесло, хоть Смерть. Нужно было только прекратить боль.
«Не больше двух таблеток в сутки», - всплыл в мозгу голос Хатаке, - «Как бы не было больно».
Хоук выпил три. К черту предписания, таких приступов у него не было давно.
- Коннор, ты в порядке? – кто-то тронул его за плечо, аккуратно, осторожно, ненавязчиво.
А, он все еще здесь, или уже вернулся?
Парень поднял голову. В глазах все еще плыло, словно жуткое марево, но боль отступала.
- Жить буду. Отстань.
- Что случилось? – послышался обеспокоенный женский голос. Приятное на слух контральто.
Карин.
- А ну повернись, красавец, - насмешка была натянутой, вынужденной. Приятные прохладные пальцы быстро пробежались по его виску и лбу, как бы ненароком убирая мешающие пряди.
- Со мной все в порядке. – Хоук отодвинулся от нее, избегая ненужных прикосновений.
Карин была чем-то обеспокоена, и, похоже, не спала всю ночь, - веки были болезненно покрасневшими, а на уставших глазах обозначилась сеточка сосудов.
- Твое дело.
- Садись, Карин, - подал голос Итачи, отодвигая перед девушкой стул. – Чаю?
- Только не отрави его, сахарный, – безэмоционально, скорее по привычке, произнесла Карин, присаживаясь и отточенным жестом поправляя очки.
Коннор смотрел мимо них тупым, ничего не выражающим взглядом.
- Хоуки, с тобой связывалась Сакура?
Итачи на секунду напряженно замер, но Карин этого не видела. Хоук поднял голову от столешницы, и переспросил:
- Ты что-то сказала?
- Нет, ты еще не с нами, - попыталась рассмеяться Карин, но вышло неудачно. Повернувшись на стуле, она обратилась к Итачи, - Что с ним случилось? Возможно, я смогу помочь.
- Мигрень, - лаконично ответил молодой человек, заваривая чай в стеклянном чайнике. Кухня наполнилась запахом ромашки. – Что там с Сакурой?
Карин долго не отвечала, собираясь с мыслями. Наконец, нервно притянув к себе пачку сигарет, лежавшую на столе, она достала одну и закурила.
- Мы… поругались вчера, и она ушла куда-то на ночь глядя. Я думала, она у вас.
- Наивно, - мягко фыркнул Итачи, ставя три чашки на блюдцах на стол. – К Хоуку она пошла бы в последнюю очередь, - не настолько глупа.
- Слушай, ты пытаешься меня оскорбить или как? – ощерилась Карин, метнув на Итачи быстрый взгляд.
- О нет, ни в коем случае, - пробурчал Хоук даже не попытавшись поднять голову от столешницы, которая была приятно-холодной. – Он будет просто над тобой издеваться.
- Избавь меня от своего сарказма, - ответил Итачи, садясь за стол и разливая всем чай.
- Карин посматривала на парней сквозь стекла очков.
- Я смотрю, вы прекрасно ладите.
Повисла пауза. Девушка чуть позвякивала чайной ложкой о край чашки, размешивая сахар, и бросала взгляды то на одного, то на второго. Хоук был похож на привидение, кровь совсем отхлынула от его лица, а между бровями залегла страдающая морщинка. Итачи же был самой идеальной невозмутимостью, - впрочем, как и всегда. Он не притрагивался к своему чаю, водя подушечками изящных пальцев по ободку чашки и о чем-то глубоко задумавшись.
- Значит, у вас нет идей, куда делась Принцесска? – решившись наконец разорвать напряженную тишину, произнесла Карин.
- Ну вернется через день-два, какая разница-то, - пробормотал Коннор, чуть подрагивающими руками держа чашку и дуя на горячий чай. Какая детская привычка.
- Что ты принял? – метнула на него обеспокоенный взгляд девушка.
- То, что доктор прописал. – Хоук быстро перевел тему, наигранно оживляясь: - Сакура вполне может быть у моего друга. Если она у него, то беспокоиться нечего.
- А если нет? – повысила голос Карин. И, взяв себя в руки, извинилась, - Я просто переживаю за эту чертовку. Она странно ведет себя в последнее время.
- Куда уж страннее? – хрипло и невесело рассмеялся Хоук. Итачи отвлекся от своих мыслей и внимательно посмотрел на Хоука, потом на Карин.
- Тогда мы приступим ко второму варианту, - медленно произнес он. Его пальцы застыли на ободке чашки.
- Что ты знаешь? – тут же переключилась на него девушка.
- То, что тебе лучше не знать.
- Ты всегда так отвечаешь.
- По крайней мере, я постоянен в своих взглядах.
- Ах ты… - возмущенно начала Карин, но Хоук вдруг встал из-за стола:
- Слушайте, голубки, выясняйте отношения сколько душе угодно, а я займусь делом.
Достав телефон из кармана, он вышел из кухни, чуть пошатываясь на негнущихся ногах.
- Ты и с ним успел поругаться? – насмешливо фыркнула Карин. – Никогда не видела его таким.
Итачи меланхолично крутил ложку в руках, сделав небольшой глоток остывшего чая.
***
Сакура собиралась, как казалось Наруто, нарочито медленно, но он не был против, даже наоборот. Смутное беспокойство поселилось в его душе, и не отпускало уже битый час. Это было предчувствие, предчувствие чего-то совсем не хорошего, но, тем не менее, неотвратимого.
Наруто привык доверять своей интуиции, которая еще ни разу его не подводила.
- Слушай, может, ты забьешь на все свои дела и останешься? – подал он голос, опираясь о косяк двери небольшой прихожей.
Сакура стояла у зеркала и надевала шарф поверх тренчкота. Она слабо, тепло улыбнулась, и ответила, смотря на него через зеркало:
- Поздно ты очухался, девушку просят остаться, когда она собирается свалить из твоей постели. А мои дела – это не твоя работа, я поменяться ни с кем не могу. Так что - адьос, амигос.
Она обернулась, взяла с тумбочки сумку, зонт и замерла, словно в нерешительности.
- Ну, вот и все, - произнесла она самой себе, своим мыслям. – До встречи, Наруто. И – спасибо.
Сакура быстро, невесомо поцеловала его, и, пока парень не успел опомниться, ярким вихрем исчезла из его квартиры, словно мираж, словно воспоминание.
Если он сейчас побежит за ней, это будет неправильно.
Вот ведь… - удивленно думал Наруто, запирая дверь.
«Внезапная девушка».
Где-то в глубине квартиры зазвонил телефон. Наруто не спеша прошел в свою комнату, сентиментально касаясь пальцами своих губ, и взял настойчиво звонящий телефон:
- Хоук?
- Сакура у тебя? – вместо приветствия выпалил друг на том конце города.
- Только что ушла. Ты не представляешь…
- Давай потом, – перебил его Коннор, быстро и раздраженно, что вовсе не было в его привычке, - Куда она ушла?
- Я откуда знаю?
- Твою мать, Узумаки, как это тебе не знать? Она же у тебя была.
- Прекрати плеваться негативом, Саске, - неожиданно твердым и стальным голосом произнес Наруто, - Я сказал, что не знаю. Она не хотела говорить, что у нее за дела, и я считаю, что это ее дело.
Коннор на том конце провода выругался.
- Что у тебя случилось?
- У меня хреновый день. Ладно, будем действовать по варианту Ховердейла.
- Кого? – не понял Наруто.
- Детектива, который просиживает штаны в моей квартире, - фыркнули в трубке .
Послышались какие-то помехи, и донельзя знакомый голос произнес: «Коннор, я все слышал». У Наруто похолодело внутри, - он узнал голос Учиха Итачи. Осознание того, что брат Саске сейчас находится рядом с Коннором словно окатило ледяной водой.
Как, как, как он до него добрался?! Неужели все – череда нелепых случайностей, неужели все было так, как рассказывал Саске?
- Саске! – дрогнувшим голосом произнес Наруто, - Это он?
В трубке невесело рассмеялись.
- А как ты догадался? – ядовито поинтересовался Хоук.
- Когда вы начнете действовать по плану этого, набери меня. Но кто знает – Сакура наверняка вернется вечером.
- Да, есть такая вероятность. Ладно, спасибо за ценную информацию. Жди звонка.
Саске сбросил вызов, не попрощавшись, оставив Наруто в тревоге за обоих – и за Сакуру, и за Коннора-Саске.
***
- Я был почти прав, когда сказал, что Сакура у него, - заявил Хоук, вернувшись на кухню. В глазах Карин появилось облегчение. – Но она только что куда-то ушла, и, похоже, наша ищейка знает, куда.
Парень со злым вызовом посмотрел на Итачи. Тот никак не отреагировал на его выпад.
- Подождем до вечера, вдруг я ошибаюсь. Карин, тебе лучше отдохнуть.
- Я слышу приказ?
- Нет, это пожелание доброго друга.
- Поверю на слово. Звоните мне. Эта идиотка мне все нервы вытрепала.
Девушка встала из-за стола, холодно-вежливо поблагодарила за чай и направилась к двери. Хоук пошел за ней.
Они дошли до прихожей, и Карин уже собиралась открыть дверь, как услышала за своей спиной отчетливый, ледяной шепот:
- Стоять.
Карин будто током ударило. Она остановилась, как вкопанная, а голосовые связки вдруг парализовало. Этому чужому, ледяному шепоту хотелось подчиниться. В прихожей было полутемно, а датчик движения почему-то не срабатывал, и свет не включался.
Что он хочет от нее? И…кто он такой? Девушка не узнавала этот голос. Он принадлежал другому человеку, не Хоуку, саркастичному парню с улыбкой чеширского кота. Другой тембр, другие интонации, - привычный голос соседа сверху лишился всяческой мягкости и шутливости. Секунды тянулись, как минуты, она чувствовала дыхание не-Хоука на своей шее, чувствовала, как он играется с прядями ее распущенных волос, и она чувствовала, что одно неверное слово – и он схватит ее за волосы и быстро, резко намотает на свой кулак, не обращая внимания на то, что ей будет больно.
Она услышала его шепот у самого уха, чувствовала, как он ненароком касается губами мочки, вызывая дрожь по всему телу.
- А теперь, - медленно произнес он, - ты скажешь мне его имя. Не пытайся меня одурачить, вы все знаете, кто он.
В его голосе было столько ненависти и злобы, что Карин не на шутку испугалась.
- Нет, - беспомощно пролепетала она, пытаясь отстраниться от него, но он заломил ей руки, - чувствительно и болезненно. – Хоуки, я обещала ему, что не скажу. Прости.
Хватка на ее запястьях усилилась.
- Что тебе мешает его нарушить? – он продолжал шептать ей на ухо, как змей-искуситель, но так ли это было?
- Совесть, Коннор, даже у меня она есть. Отпусти меня.
- Ты же встречалась с ним, ты все о нем знаешь.
- Ни черта.
- Тогда ты бесполезная дура. – парень отпустил ее и чуть оттолкнул от себя. – Жди вестей с полей.
Он открыл перед ней дверь. Карин неуверенно кивнула, и испытала огромное облегчение, когда покинула эту полутемную прихожую.
«Он ненормальный, - думала она уже дома, наливая себе стопку текилы и выпивая залпом, - Но…но черт побери, это был не Коннор! Кем он притворяется? Кто он на самом деле?»
Хоук закрыл дверь и прислонился к ней, напряженно выдохнув и опустив голову. Эмоции, невиданные, незнакомые, пугающие, наполняли его до самых краев, требуя выхода. Нужно было время, чтобы вернуться к обычному состоянию. Что с ним творится?
- А я смотрю, она тебе нравится, - лениво протянули прямо перед ним.
Парень вздрогнул от неожиданности. Почему он так ненавидит этот голос, и одновременно чувствует потребность его слышать?
- Черта с два. Не в моем вкусе. – сухо ответил он.
- О, значит, есть те, которые в твоем вкусе? Интересно послушать. – в глазах Майлза плясали веселые чертики, но лицо было спокойно.
- Ты под их категорию не подходишь, - огрызнулся Хоук, отталкивая со своего пути Ховердейла. – Дай пройти.
- Достаточно просто попросить, глупый.
Последнее слово плетью хлестнуло по мозгу. Хоук резко повернулся к Итачи:
- Что ты только что сказал?
- Тебе нужно быть вежливее. Ты журналист, все-таки. Твоими методами ничего ни от кого не добьешься.
Хоук рассмеялся, - тихо и очень опасно. Итачи почувствовал, что еще немного, и его брат слетит с катушек.
Неужели это все действие его таблеток?
- Ты еще учи меня, ага. Я сказал уже – отстань. Я спать хочу.
Что ж, может, оно и к лучшему.
Хоук ушел спать, чувствуя себя морально измотанным. Куда ушел его сосед, его особо не интересовало. Да и он бы не услышал – вязкий сон поглотил его сразу же, как он упал на кровать, не раздеваясь.
За ним понаблюдали, заботливо укрыли его любимым пледом в шотландскую клетку и прикрыли дверь, чуть ею скрипнув.

***
Сакура закрыла за собой дверь и осмотрела новое для нее помещение. Чем выше она продвигалась, тем больше ей нравились места для поединков. Сейчас она была в одном из подсобных помещений бывшего ночного клуба, который закрыли то ли из-за облавы налоговой инспекции, то ли еще по каким-то причинам. Клуба не было, а помещение осталось, так же, как и остался дух заведения. Здесь, похоже, была гримерка – яркий желтый свет ламп, встроенных в зеркало, протянувшееся на всю стену. Гримерные тумбочки, старые стулья с обшарпанной обивкой, когда-то бежевой – сейчас же грязно-серого цвета. Массивные, но такие же старые и пустые шкафы, покосившиеся вешалки, на стенах – афиши и сексапильные грудастые модели в классических для мужских журналов позах.
Тсунаде уже ждала ее, сидя на одном из стульев посередине комнаты, закинув ногу на ногу и держа на коленях зонт-трость с набалдашником в виде головы свиньи. У этого набалдашника даже было имя – Тон-Тон.
Тсунаде была еще той фетишисткой, но это ее совершенно не портило. Безупречная в своем бежево-зеленом костюме с уложенными в наивную прическу длинными светлыми волосами – она была единственной женщиной, которой Сакура доверяла целиком и полностью.
- Нехилую я раздевалку для тебя выхлопотала, как тебе? – широко улыбнувшись, спросила она у Сакуры. У сенсея было приподнятое настроение, вызванное адреналином в крови, которое бывает у всех до и во время поединков.
Харуно согнула руки в локтях, сжала кисти в кулаки и поклонилась, как принято правилами. Тсунаде лишь кивнула – она уже давно не надеялась выбить эту уважительную привычку у своей упрямой ученицы.
- Да, здесь даже уютно, - ответила Сакура, небрежно бросая сумку с зонтом на один из столиков, и вешая плащ на покосившуюся вешалку. Шарф решила пока не снимать – было прохладно, а до начала поединков еще, по крайней мере, час.
Тсунаде прищурилась и посмотрела на девушку, чуть наклонив голову в бок.
- Какая-то ты невеселая. Но, - она встала со стула и сделала по комнате полукруг, постукивая каблуками, - у меня есть для тебя подарок.
- За какие это заслуги, сенсей? – подозрительно спросила Сакура, занимая место Тсунаде на стуле.
- А просто так, – хмыкнула женщина, доставая откуда-то небольшой сверток, - Давай-давай, примерь.
Сакура приняла подарок и развернула сверток, шурша бумагой. Улыбнувшись и кивнув, она начала раздеваться. Тсунаде ходила вокруг нее, осматривая идеальное, может, чуть более худое, чем надо, тело без единого шрама, но калеченное столько раз, что и не скажешь по виду.
- Все на тебе, как на собаке заживает, - присвистнула она, - То растяжение не беспокоит?
Сакура демонстративно повела плечом, которое пострадало в последний раз.
- Полный порядок.
Она доставала все предметы одежды, и, скидывая ненужное, повседневное, надевала маску Пинки. Но все еще, для сенсея, она была Сакурой.
Узкие, в облипку, черные шорты, поверх – светлая юбка с двумя разрезами для удобства движений, красная безрукавая олимпийка с белым кругом-кольцом на спине. Черные, чуть ниже колен, гольфы с легкой защитой для ног, вместе с мягкой обувью с нескользящей подошвой, окованной железными звеньями.
И – финиш – черные кожаные перчатки.
- Потому что нехрен о всяких уродов руки калечить, маникюр портить, - прочитала ее мысли Тсунаде.
Девушка обернулась, рассматривая себя в зеркало. Чуть растрепанная, с ярко-зелеными глазами на бледном лице, в новом костюме – черт побери, она себе нравилась.
- Спасибо, - чуть улыбнулась Сакура.
- И чтобы ни одного промаха и неверного движения, милая.
- Да.
- Ты хочешь что-то спросить?
- Каковы мои шансы на победу над Скорпи? – без предисловий спросила девушка, уперев руки в бока. Мягкая кожа перчаток приятно потрескивала.
Тсунаде внимательно на нее посмотрела, словно думая о чем-то. Отвернувшись от Сакуры и скрестив руки на груди, она произнесла:
- Я бы на твоем месте думала о поединке с Темари. Она успела зарекомендовать себя, как очень упертая и сильная противница. К тому же, не забывай – в последних кругах нет запрета на холодное оружие.
- Но все же? – не унималась Сакура.
Тсунаде хмыкнула:
- Дело не в том, какой у тебя шанс. Твое слабое место перед ним – это меньший опыт. Он очень, очень, очень опасен как раз из-за этого.
Сакура кивнула и оперлась на туалетный столик. Она о чем-то напряженно думала.
- Что у тебя на уме? – повернулась к ней сенсей.
- Помните детектива… Хотя да, конечно же помните. Он сделал мне одно заманчивое предложение, от которого я просто не смогла отказаться.
Тсунаде рассмеялась низким голосом.
- Какой умный мальчик, вербует моих лучших учеников, - широко улыбнулась она, что-то поняв, – Значит, он решил действовать напрямик.
- Что вы имеете в виду? – не поняла Сакура.
Тсунаде усмехнулась.
- Это я наняла его. И хорошо, что ты согласилась на это…предприятие. Но будь осторожна. Особенно с Сасори. За несколько лет он не проиграл ни разу, и спихнуть его с трона будет непросто.
Сакура ухмыльнулась:
- Ему просто не попадалась я. И он еще пожалеет, и ответит за все оскорбления.
- Не теряй голову, - дала ей шутливый подзатыльник Тсунаде, садясь рядом с ней и кладя локти на колени, - Месть еще никогда не приводила ни к чему хорошему. Она дарит только опустошение, но никак не избавление.
- Я запомню эти слова.
В дверь постучали, три раза, настойчиво. Тсунаде резко встала:
- Уж постарайся. Заходите! – гаркнула она.
Дверь открылась, и в небольшую комнатку зашел высокий, плечистый человек неопределенного возраста. Его одежда не привлекала внимания – джинсы, рубашка и куртка, намокшая от снега, идущего на улице. У незнакомца были длинные, седые, почти белые волосы, находящиеся в беспорядке, а в теплых, карих глазах плескалось тепло.
- А, это ты, - махнула рукой Тсунаде. – У нас все в порядке, мог не утруждать свою ленивую задницу приходом сюда.
- Ты как всегда остра на язык, Тсунаде, - насмешливо прищурившись, произнес незнакомец, закрывая за собой дверь. – Познакомишь со своей ученицей? Я много о ней наслышан.
Говоря это, мужчина прошел вглубь комнаты и уселся на стул, который чуть скрипнул под его весом.
- Ну конечно, - фыркнула женщина, пропустив колкость мимо ушей, - Сакура, это Джирайя, большая полицейкая шишка, покрывающая все безобразия в этом заведении.
Сакура кивнула, не спуская взгляда с мужчины.
- Вообще-то, это не мешает мне быть писателем, - ответил тот,весело улыбаясь. – Что ж, ты такая, какой я себе и представлял, Сакура.
- Ты можешь доверять ему, - сказала девушке Тсунаде.
- И можешь даже прочитать хотя бы парочку моих книг. Поверь, они гениальны! Правда, Тсунаде этого не понимает. У нее с самого детства в голове были одни драки. Помнится…
- Ну хватит, - оборвала его женщина, словно вспомнив что-то неприятное. – Значит, сегодня вся троица в сборе.
- Что за троица? – спросила Сакура.
Джирайя хотел что-то сказать, но сенсей снова опередила его:
- Как-нибудь расскажу. А сейчас иди погуляй, нам нужно поговорить.
Сакура встала.
- Я вернусь через полчаса. Хватит?
- Более чем, красавица, - хмыкнул Джирайя, оценивающим взглядом осматривая ее с ног до головы.
Девушка глянула на часы. Половина восьмого вечера. День пролетел совершенно незаметно.
***
Свежий ветер, к которому примешивался запах трав и полевых цветов, коснулся лица, ероша волосы и забираясь под одежду. Солнце только-только вставало, окрашивая безоблачное небо в алые, лиловые, желтые тона. Всюду – насколько хватало глаз, до самого горизонта, - все было заполнено зеленью, чуть позолоченной в лучах солнца. На травинках мелкими алмазами поблескивала роса.
Почему-то совсем не хотелось спать.
Старые, почти развалившиеся ступеньки. Приходится внимательно смотреть себе под ноги, чтобы случайно не провалиться вниз или не зацепиться ногой за какую-нибудь торчащую балку.
Станция представляла собой печальное зрелище. Платформа с одной стороны практически обвалилась в болото, которое годами подтачивало крепкий бетон, платформа же с другой стороны практически раскололась надвое.
В лучах встающего солнца можно было увидеть облупившуюся на здании станции краску, когда-то желтого цвета, и зияющие пустоты окон, и замурованные наспех входы, и отсутствие турникетов.
Только расписание электричек было вечным.
В радиусе пары километров не было видно ни одной живой души, даже собаки. И это совсем не пугало.
- Нужно будет подождать еще пятнадцать минут, Саске.
Саске кивнул, все так же наблюдая за горизонтом. Нельзя было понять, на что он смотрел – на солнце и небо, или на две сверкающие полосы рельсов и горизонт, где должен был появиться поезд.
Тишину рассветного утра разорвал товарный поезд, на огромной скорости пронесшийся в другую сторону. С верхушек деревьев встрепенулись перепуганные птицы. Их было так много, что, казалось, они могли затмить все небо, все солнце, и снова наступит ночь.
Товарняк гремел, а машинист подавал сигналы.
- Еще десять минут, Саске.
Но Саске не расслышал. Он заворожено смотрел на поезд. Он считал вагоны, он пытался прочитать надписи на цистернах, он пытался увидеть, что происходит за ним, на другой стороне платформы. Он стоял, словно загипнотизированный.
Товарняк ехал к горизонту.
- 3 минуты, Саске. Чуть-чуть осталось, и мы уедем.
Он едет к горизонту, а мы уедем от него, - спонтанно подумалось Саске. Их поезд приближался, приветствуя их звонкой трелью.
Товарняк уехал к горизонту.
Почему бы и нам не уехать вместе с ним?
- Саске.
Саске резко повернулся, но оступился на платформе и почувствовал, что старый бетон уходит у него из-под ног.
Поезд громко просигналил, а звуковые вибрации вызывали дрожь по телу.
- Саске!..
Его схватили за руку, оттаскивая от края платформы. Поезд тормозил, но все еще шел на большой скорости, а встречный ветер играл волосами. Сердце Саске быстро, тяжело билось.
- Нельзя быть таким беспечным. Ты чуть не свалился под поезд, - произнесли у него над ухом успокаивающим голосом.
Отец?
Нет…
Саске кивнул, судорожно, все еще испуганно держась в крепких объятиях.
- Пойдем.
Саске поднял голову, слабо улыбнувшись родному лицу.

Резкое пробуждение вырвало Хоука из объятий сна, заставив резко сесть на постели, лихорадочно пытаясь удержать в памяти образ, возникший то ли в воспаленном воображении, то ли в воспоминаниях.
Держи, держи, держи его, - твердил себе парень, сбрасывая с себя непонятно откуда взявшийся плед и практически подбегая к столу, лихорадочно ища по ящикам карандаш и лист бумаги. Найдя и то, и другое, он собирался словами описать то, что увидел, но рука словно по своей воле начала рисовать. Не успев удивиться этому, Хоук отдался этому порыву, и, делая неуверенные, редкие штрихи, видел, что у него получается.
«Я умею рисовать?» - неуверенно подумал он, не отрываясь от дела, напрягая свое подсознание, которое открылось во сне буквально на секунду, предоставив яркий образ.
Острые, чуть угловатые линии. Мягкие тени, падающие на лицо. Глаза с редким миндалевидным разрезом, уставшие и чуть печальные, тонкие губы, прямой нос, чуть растрепанные волосы.
Рука Хоука дернулась, и наваждение пропало, заставив парня ошалело смотреть на то, что он вытащил из не-своей памяти.
На него, чуть насмешливо улыбаясь, смотрел с листа Майлз Ховердейл. Но не такой, как сейчас, - помоложе, лет шестнадцати-семнадцати.
«Учиха Саске, - победно подумал Хоук, - его знает Учиха Саске. Знает очень хорошо, иначе бы я не смог так точно все передать. Но как же, как же его зовут?»
Щелочка подсознания закрылась, сон отступал, оставляя лишь одну букву: И.
«Твою мать», - раздраженно подумал парень. – «Ведь почти поймал, почти вспомнил».
В комнате было уже темно, и не успел Хоук подумать, на сколько же он отключился, как дверь с тихим скрипом открылась.
- О, ты уже проснулся, - поприветствовал его Итачи, прислонившись к косяку, держа в тонких пальцах чашку с чаем.
Хоук быстро убрал лист в ящик стола. Возможно, слишком поспешно, вызвав пристальный взгляд детектива.
- Что там с Сакурой?
Молодой человек пожал плечами:
- Карин уже отзвонилась, - птичка в клетку не вернулась. Так что собирайся.
- Куда?
- Всему свое время.
«Как же ты бесишь».
Неприятные, уже знакомые эмоции вновь подступали вплотную, требуя выхода. Хоук пока мог им сопротивляться, собирая свою волю в кулак и умываясь ледяной водой, как он делал сейчас.
«Ненавижу, ненавижу, ненавижу!» - не унимался внутренний голос.
Да что же это такое?
Хоук резко ударил себя ладонями по щекам. Стало легче.
«Уймись».
Нужно позвонить Наруто. Ухватиться за его голос, ухватиться за его руку, как хватается утопающий, как хватается умирающий, безнадежно больной человек. Ему нужен якорь, который удержит его от этой бури эмоций, пока он совсем не слетел в эту глубокую, притягивающую пропасть.
Он сопротивлялся, сопротивлялся изо всех сил, всем своим сознанием и существом. Это до смешного напоминало поединок доктора Джекила с мистером Хайдом. Но сейчас было совсем не до шуток.
Главное, чтобы Ховердейл, чье имя начинается (или заканчивается?) на «И», попадался ему на глаза как можно меньше.
Что хотел бы забыть Саске? Да и хотел ли?..

@темы: Восьмой, графоманство-с, without names

---

.without names

твою мать, дописал главу

Название: Без имен.
Автор:  Вайр
Бета:  Vendett
Пейринг: Саске\Итачи, Карин\Сакура, Наруто\Сакура, Наруто|Саске, Саске|Сакура
Рейтинг: R
Жанр: angst, AU (reality), deathfic
Размер: макси. нехилый такой макси.
Дисклеймер: Забирай все, Киши-сан. Это твое.
Саммари: Я был таким как ты. Я верил в человечество, газетным статьям, телесериалам, политикам и книгам по истории. Но наступил день, когда мир дал мне по морде, и у меня не осталось другого выбора, как принять его таким, какой он есть. Я был самой обычной пешкой и жил как пешка. До той самой ночи, когда в одночасье рухнула вся моя жизнь. © Fahrenheit
Размещение: запрещено.
От автора: дебют в этом фандоме.

part one

Глава 7. Токсичность.

Now, what do you own the world?
how do you own disorder, disorder
Now somewhere between the sacred silence
Sacred silence and sleep
somewhere, between the sacred silence and sleep
disorder, disorder, disorder

Что ты должен этому миру?
Может, и ты одна из причин этого хаоса?
Сейчас где-то меж тишиною,
Святой тишиною и сном,
Где-то меж тишиною и сном,
Лишь хаос, лишь хаос, лишь хаос.
System of a Down “Toxicity”

Наруто давно перестал удивляться полуночным гостям. Хотя его единственным гостем всегда был Саске, внезапно заваливающийся к нему домой под утро, пьяный до такой степени, что еле держался на ногах, путал, где право, где лево, нес невразумительный бред про себя, женщин и совершенно не заботящийся о состоянии Наруто. Узумаки все это стоически терпел, списывал все на проблемы Хоука-Саске, укладывал его спать, а по утрам смеялся над другом, который просыпался и не понимал, где он.
- И почему меня всегда несет именно к тебе? – совершенно по-детски недоумевал растрепанный Хоук.
Наруто надевал свитер поверх футболки, собираясь на работу, и фыркал себе под нос.
- Потому что моя квартира ближе, - отвечал он.
Так повторялось не один раз. Алкоголь играл против Хоука, развязывая ему язык, так что Наруто знал всю подноготную о жизни своего друга. Такое знание успокаивало его. Иногда Коннор приходил, вернее, заваливался, чтобы продолжить банкет, опустошая алкогольные запасы, и напиваясь до чертиков, прокуривая всю небольшую квартирку Наруто, тихо, хрипло напевая что-то из репертуара Radiohead, в перерывах жалуясь на жизнь.
Сегодня все было немного по-другому. Наруто чувствовал, что у Сакуры что-то случилось, - она бы не позвонила практически незнакомому человеку в такой поздний час. Он ждал ее, нервно ходил по квартире, постоянно ставил кипятиться чайник, забывая, что вода и так уже горячая, зависал у окна и смотрел на дорогу к дому долгим, нетерпеливым взглядом. Он нервничал.
В черно-белом городе начинался снегопад, мелкие, колючие снежинки ударялись в ледяное стекло, а редкие звезды пропали с неба, скрывшись за лохмотьями облаков.
По его расчетам, Сакура задерживалась уже на полчаса. Он неоднократно звонил ей – но абонент недоступен. Скорее всего, в метро.
Главное, чтобы ничего не случилось, - думал Наруто, и ловил себя на мысли, что он никогда так не беспокоился о Саске.
Но вот раздается звонок в дверь, и Наруто спешит открыть. Сакура его не приветствует, так же, как и он ее. Она разъяренным вихрем влетает в квартиру, попутно сбивчиво извиняясь, вручает парню свой светлый тренчкот, сумку и шарф, снимает сапоги и проходит, не обращая внимания на удивленный взгляд Наруто.
Она осматривается в квартире, чуть раздраженно задергивает шторы, которые возмутились на такое обращение скрипом, и садится на кожаный барный стульчик, - любимое место Саске, и произносит тоном, не терпящим возражений:
- Есть выпить?
Наруто чуть улыбается. Еще бы у него не было. Текила, виски, ликеры, водка, вино, пара бутылок шампанского в холодильнике по соседству с пивом, самбука, ром, коньяк и вермуты. Он всегда был готов к внезапному приходу лучшего друга, поэтому… Все происходящее казалось парню до боли знакомым. Сакура просит намешать что-нибудь покрепче, и Наруто делает «Триумфальную арку»: темный ром, коньяк, шотландский виски, терпкий южный ликер и несколько кубиков льда. Налить в узкий хайбол, лед добавить в последнюю очередь. Лонг-дринк, бьющий по мозгам, как лошадь копытом, но – очищающий мысли и расслабляющий.
Харуно была молчалива.
- Если не тайна, что у тебя случилось?
Голос у Наруто обеспокоенный. Он быстро, на автомате смешивает ингредиенты. Его движения отточены и привычны, но чуть рваны и резковаты.
- Проблемы дома, - лаконично ответила она.
Лицо Наруто смягчилось. Он не стал вдаваться в подробности - казалось, он и так все понял. Ему не нужно было ничего объяснять, у него не нужно было рыдать на плече, выплакивая все свои проблемы. Сакуру это успокаивало.
- Если что, оставайся у меня, насколько пожелаешь, - понимающе улыбнулся парень. Сакура быстро посмотрела на него, испытывающее и недоверчиво, - и усмехнулась:
- И где ты такой нашелся на мою голову?
Наруто пожимает плечами:
- Понятное дело, что из этого мира.
***
Узумаки встал рано, но Сакура, видимо, еще раньше, так как из кухни слышались звуки готовки. Пахло чем-то вкусным, и вскоре Наруто, зашедший на кухню, увидел, что его ожидает. Картина была идиллистической: Сакура уже закончила готовить и варила кофе, не слыша, что Наруто уже вошел, - из ее наушников доносилась музыка, и девушка напевала себе под нос. Он узнал песню, - это было из репертуара незабвенных Cranberries.
- О, ты уже проснулся, - Сакура заметила его, и сняла наушники, перебросив их через шею. – Доброе утро.
- Доброе, - ошарашено протянул Наруто, оглядывая стол, где их дожидался обильный завтрак, - Где ты все это достала?
Сакура саркастично улыбнулась, заправляя выбившуюся прядь из прически за ухо:
- Ясное дело, что купила. Ты же соня.
- Сейчас восемь утра, и это называется соня?! – фыркнул парень, - Ты Хоука не знаешь! Этот придурок дрыхнет до полудня как минимум, и даже не почешется, чтобы сделать завтрак!
Девушка рассмеялась, с негромким звоном ставя чашки с кофе на стол:
- Обалдеть, как это тебя задевает. Смешной ты.
- Ну спасибо.
Наруто сел за стол, не зная даже, с чего ему начинать утолять свой голод, - от обилия всего у него проснулся зверский аппетит. Тут были и блинчики с яблоками и корицей, и румяные сырники, и золотистые тосты с ветчиной, и английские омлеты с томатами и охотничьими колбасками, и свежесваренный черный кофе, распространявший удивительный аромат, причудливо мешавшийся с ментоловым дымом от сигарет Сакуры. Так роскошно Наруто питался только дома, когда Кушина отрывалась на его желудке, кормя бедного сына до отвала.
Харуно заметила удивленный взгляд Наруто и немного смутилась.
- Я когда начинаю готовить, то не могу остановиться. Это успокаивает, - оправдывалась она.
- Вижу, - произнес Наруто, отпив небольшой глоток обжигающего кофе, - Повезет твоему мужу. Хотя кто знает, вдруг это буду я?
- Я убью тебя прямо во время свадебной церемонии, - хмыкнула Сакура, присаживаясь напротив него.
- Я настолько плох?
- Нет, ты настолько хорош, что я не вынесу всего этого, - Сакура задумчиво посмотрела на Наруто, словно вспомнив что-то.
- А я-то думал, что я завидный жених для такой девушки, как ты, - Наруто решил начать с омлета, не отрываясь от непринужденной беседы. На его памяти это было одно из самых лучших начал дня за последние несколько лет, даже несмотря на то, что за окном была отвратительная погода, даже несмотря на то, что ему сегодня выходить на ночную смену, - все было прекрасно. – Очень вкусно, кстати.
- Не подавись, - хихикнула Сакура, прикрывая рот ладонью.
- Какие планы на день?
Девушка задумчиво разрезала блинчик.
- Я сегодня уйду и больше тебя не побеспокою, – ее тон сменился на сухой и прохладный. – У меня дела.
- Даже так? – приподнял светлую бровь Наруто, - А где ты будешь жить? Вернешься домой?
- Нет, ни в коем случае, - поспешно ответила девушка, - Не беспокойся обо мне, все будет в порядке.
- Слушай, - начал Наруто, сделав паузу, пока Сакура закуривала, - если у тебя будут какие-то проблемы, можешь рассчитывать на меня. Можешь звонить мне в любое время дня и ночи, я помогу. Я не знаю, что там у тебя с…Карин, кажется, но почему бы вам не помириться? Я не сомневаюсь, что это была какая-то глупость.
Девушка насмешливо посмотрела на Узумаки, выдыхая дым.
- Может, ты прав, а может, и нет. Но мне непривычно слышать такие слова.
- Тогда тебе не попадались адекватные люди.
- В точку, господин Узумаки! – прищурилась она, делая неопределенный жест рукой, - Меня окружают идиоты, и ты в том числе. Я сказала, что я больше тебя не побеспокою, - значит, так и будет.
В ее голосе появилось что-то отвратительно чужое, а стальные интонации звенели в воздухе. На секунду Наруто показалось, что он видит совершенно другого человека – не Сакуру, добрую улыбающуюся девушку, с которой он встретился вчера, а хищника, с которым опасно связываться.
Но это продлилось всего секунду. Лицо Сакуры смягчилось, и она чуть виновато улыбнулась:
- Не люблю, когда со мной спорят.
- Я вижу. Поступай как знаешь, но помни мои слова. Если что-то случится…
- Да поняла я, поняла, - раздраженно перебила его Сакура, - ты как мамочка.
Наруто расслабленно откинулся на спинку стула и ухмыльнулся.
- Потому что меня окружают дети, за которыми нужен глаз да глаз.
Сакура рассмеялась.
***
Бесконечная, неисчерпаемая стихия – информация. Ее можно украсть, ее можно найти, валяющейся на дороге, ее можно продать и можно купить. Она бесценна и быстро приходит в негодность, киснет, как молоко, оставленное на солнце. Однако, существует тот вид информации, который может существовать недели, месяцы и годы, и со временем становится только ценнее. Это архивные списки, это базы данных, это дневники и показания, - это люди.
В эту стихию можно было погрузиться, отдав ей себя без остатка.
Анко иногда скучала. Зачастую ей казалось, что она выбрала не то направление в своей жизни, - и надо было послушать свою интуицию, подкидывающую безумную идею свалить в Израиль на службу. Она бы все и бросила, если бы не одно «но»: она все равно безумно любила свою работу. Тем более что именно она свела ее с таким человеком, как Учиха Саске, а точнее – Хоук Коннор.
Им нравились их отношения без обязательств, оставшиеся в далеком прошлом, потому что они потеряли смысл.
Он мог пропасть на несколько месяцев, а потом поздравить с Рождеством или с днем рождения длинным сообщением. Почему-то он не любил ей звонить и радовать своим чуть хриплым, но мелодичным голосом.
Вот как вчера, - короткая, лаконичная смска, вечер раздумий и удивления, и вот он стоит перед ней, опираясь руками о стол, чуть опустив голову. Его волосы тяжелыми черными прядями падают на бледное лицо – ни дать не взять, главный герой произведения эпохи романтизма. Конечно, Анко знала, что нашла в нем.
Их ничего не связывало, кроме полугода ни к чему не обязывающих отношений, построенных на сексе и совместном времяпрепровождении. Анко не могла сказать, что чувствует к Хоуку что-то большее, чем просто влечение, - скорее, просто любопытство о его размытом прошлом. Да и Хоук мог сказать о ней тоже самое.
- Твое сообщение было весьма неожиданным, - произнесла она, сложив руки перед собой в замок, - жест, который она переняла у Коннора. Анко хитро улыбнулась, одними глазами прозрачного орехового оттенка, - Я даже рада тебя видеть.
Парень внимательно на нее посмотрел и чуть улыбнулся:
- Хм, я тоже…рад? Но ты ведь сама прекрасно знаешь, что я пришел не потому, что соскучился.
Митараши усмехнулась, сделав небольшой глоток из чашки, стоящей у нее на столе. Конечно, он никогда не заявился бы к ней в офис просто так. Да он вообще никогда не заявлялся к ней на работу. Местом их встречи всегда была небольшая квартирка в центре города, которую они снимали вместе когда-то.
- Хм, снова твоя работа? Под кого решил копнуть на этот раз, раз обращаешься ко мне? – Анко указала на стул напротив, и Хоук сел, задумчиво стряхнув невидимую пушинку со своего пальто. Пурпурный шарф, неизменная белая рубашка, джинсы, какая-то побрякушка на шее.
Он откинулся на спинку стула и вальяжно забросил ногу на ногу. В этих движениях было столько ленивого, хищного изящества, что Анко невольно залюбовалась им. В который раз, кстати говоря.
Иногда, черт побери, она жалела, что решила прекратить отношения с ним. Или это был он?
- Майлз Ховердейл. Я хочу, чтобы ты пробила его по своим базам.
- Не спеши, мой сладкий, на все нужно время, - фыркнула Анко, открывая свой маленький красный ноутбук и вставляя две флэшки сразу.
Коннор рассмеялся, - тихо, бархатисто, чуть запрокинув голову и прикрыв глаза.
- Уж у кого, а у тебя, моя сладкая, времени предостаточно. Мне нужно как можно скорее. Давай, я жду.
Он так походил на маленького избалованного ребенка, что Анко не удивлялась отсутствию друзей у такого человека.
Невыносимый.
Хоук придвинул ее чашку к себе и с наслаждением сделал большой глоток, грея замерзшие бледные пальцы. Серебро колец приятно звякнуло о керамику.
- Работай-работай, - хмыкнул он, видя злой взгляд девушки.
- Ублюдок. Отдай мой кофе.
- Где подписано?
- На чашке.
Его глаза чуть расширились от удивления: он не заметил, что чашки у всех в ее конторе именные. Конечно, он выкрутился из положения, иначе бы это был не он.
- Нет, ты ошиблась, меня зовут Митараши Анко, - рассмеялся парень.
- Ты невыносим.
- Я тоже к тебе не равнодушен.
Анко вздохнула. Хоук не менялся, совершенно не менялся.
Следующие минут десять прошли в молчании. Хоук смотрел куда-то сквозь Анко, а может, и прямо на нее. Девушка же, проверив базы, нашла нужное имя. Конечно же, Майлза Ховердейла не существует, зато существует Итачи Учиха, она знала об этом с самого начала. Когда-то давно она работала с этим парнем.
Но…говорить или не говорить? Все становилось более-менее ясно, стоило только посмотреть на информацию об Итачи. Двадцать шесть лет, быстрый взлет в карьере, полиция, частная практика. Родители, Фугаку и Микото Учиха, убиты. Дело закрыто, главным подозреваемым был старший сын, но оправдан за неимением улик.
Пропавший без вести младший брат.
Анко вновь посмотрела на Хоука. Он скрывался, шельмец. Но почему?
Это был один из немногих вопросов, которые она не решалась ему задавать. Она знала, что будет: Хоук лживо улыбнется, быстро переведет тему разговора, будет болтать на отвлеченные темы, пока она сама не забудет о своем вопросе. Она вспомнит о нем, когда он уйдет.
Ее всегда напрягало его имя. Оно ему совершенно не шло, оно было чужое, приклеенное, даже несмотря на то, что было в паспорте. Все мы знаем, что имя можно с легкостью поменять, но в архивах, в записях, в документации все зафиксируется. Вот оно.
Они познакомились еще тогда, когда Анко работала в полиции, - далекие шесть лет назад. Тогда она совершенно не заострила внимания на банальном происшествии, - парня сбили на проезжей части. Машина скрылась, свидетелей не было, и тогда-то она и заявилась к Хоуку в больницу, - он единственный мог что-то сказать. В коридоре ее сразу предупредили, что у парня частичная амнезия, принимающая угрожающие обороты для личности.
Он ей ничего особенного не сказал, лишь мило беседовал с ней, улыбаясь хитрой улыбкой чеширского кота и чувствуя себя хозяином положения. Забинтованный, бледный и измотанный лекарствами, он все равно был очень красив. И вежливо отрицал, что он – Учиха Саске.
Дело пришлось закрыть, а вскоре Анко перевелась в другой департамент, сначала на нижний уровень архивов, - ужасный подвал, где пахло сыростью, а потолки были такие низкие, что даже у нормального человека могла разыграться клаустрофобия. Митараши не была бы собой, если бы не продвинулась выше – как в прямом, так и в переносном смысле.
Они столкнулись еще раз, то ли на концерте, то ли в клубе, - абсолютно случайно, не запланировано, - и разговор был уже совершенно другим. Хоук оказался замечательным любовником, и они оба получали друг от друга то, что хотели. На остальное Анко было плевать.
Но сейчас вся ситуация отдавала иронией – интересно, знает ли сам Коннор о том, кого он ищет? И знает ли об этом Итачи?
Она приняла решение – уж лучше сидеть на заборе и наблюдать за всем этим, чем ввязываться по самое не балуй. Оказаться между двумя Учихами Митараши ох как не хотелось.
- Майлза Ховердейла не существует, - ответила она, закрыв ноутбук.
А погода сегодня – в лучших традициях Чака Паланика, - пасмурная, чуть нервная, со слабым дыханием чьей-то тревоги и мокрым снегом, из-за которого ни черта не видно.
Хоук очнулся от созерцания чего-то. В его глазах мелькнуло скрытое торжество.
- Я так и думал, – медленно произнес он. На тонких губах появилась чуть нервная, победоносная улыбка. – Как его зовут на самом деле, скажи?
Анко была невозмутима:
- Вот у него и спроси. Я – не знаю.
Лучше не лезь во все это, - думала она.
- Ты имела с ним дело? – проницательно посмотрел на нее Хоук, приподняв брови. Он понял.
- Это тебя не касается, – отрезала Анко. И, чуть смягчившись: - Конфиденциальная информация.
- Ну конечно, – Хоук встал, не намереваясь продолжать разговор. Одернул шарф, поправил пальто, надел тонкие кожаные перчатки, - Я сам узнаю. Спасибо за помощь.
Он так быстро вышел, что Анко не успела с ним попрощаться. Может, оно и к лучшему. Захотелось курить, но девушка одернула себя – она же с таким трудом бросила.
Она встала, и потянулась, разминая затекшие мышцы, и посмотрела в окно, провожая взглядом фигуру в пурпурно-черном. Взяла старый, потрепанный телефон-раскладушку и набрала номер, по которому звонила пару раз за все время. Длинные гудки не пришлось слушать – вызов приняли уже на втором:
- Да.
- Помнишь меня? – голос Анко был преисполнен ядовитого сарказма.
- Сейчас существует определитель номера, так что прекрасно помню, Анко. В чем дело?
Голос был чуть уставшим, но у него, похоже, всегда был такой голос.
- Тебя искали, – ехидно заметила Анко, отпивая остывший кофе, - Симпатичный мальчик, на тебя чем-то похож. Хотя нет, даже более симпатичный. Знаешь такого?
В трубке на пару секунд воцарилась тишина, которая была разорвана щелчком зажигалки.
- Шустрый, - протянули на том конце провода, - но так предсказуемо с его стороны.
Все происходящее напоминало мыльную оперу.
- О, значит, ты его знаешь, - хмыкнула Анко, улыбаясь.
- Это моя работа, - протянули в трубке после секундного молчания. – Спасибо. До связи.
Короткие гудки оборвали реплику Анко на полуслове.
Митараши раздраженно бросила телефон на стол. И почему ее все сегодня бросают, что один, что второй? Что-то было не так, что-то происходило, и она узнала об этом только мельком, посмотрела краем глаза. Любопытство играло и требовало продолжения.
Анко потерла руки. Скука отступала.
А Хоук все же изменился. Такой уставший, холодный взгляд, несмотря на все насмешки и сарказм в голосе, она видела впервые. Что он скрывал? И что скрывает Учиха Итачи, детектив, о котором так мало информации, кроме внушительного резюме? Что скрывают эти, она не сомневалась, два брата?
Можно ли встречаться с человеком полгода и не знать о нем ровным счетом ничего?
А Хоук немного нервничал, но нервничать было не в его правилах. Он так и не понимал, что хотел доказать себе, когда отправлялся к Анко. Хотя нет, одно он доказал – что Майлз Ховердейл – вымышленное имя, и детектив его просто обманывает.
В голове последние минут десять крутился один назойливый и настойчивый вопрос, возникший из, возможно, глубин подсознания: «Где же я его видел?» Ни Саске, ни Хоук никогда не жаловались на слабую фотографическую память, и это лицо было определенно знакомым. Вот только где и когда?..
Вполне возможно, что он сам себя обманывает, лишь накручивая свое сознание и затрагивая подсознание, где была пустая дыра, зияющая прореха в памяти, раздражающий элемент, к которому Хоук давно привык. Теперь же в этой дыре что-то шевелилось, поднималось из глубины, отзывалось тревожным колокольчиком в голове, вызывало любопытство и головную боль. Хоук был почти уверен, что Саске знал Майлза Ховердейла, и может быть, даже очень хорошо.
«Ты ничего не хочешь мне сказать, а, Учиха Саске?» - спрашивал Хоук у пустоты в своей голове.
«Нет, ничего», - следовал лаконичный ответ, раз за разом, круг за кругом.
Хоук сидел в какой-то кофейне, сам не помнил, в какой, пил отвратительный американо, обжигающий все внутренности, и думал. Домой возвращаться не хотелось.
Парня преследовали смешанные чувства, - с одной стороны он чувствовал, что детективу можно и нужно доверять, но с другой… он не понимал это новое ощущение, но оно очень было похоже на неприязнь и даже ненависть.
«Что хотел бы забыть Саске?»
Ответ на это совершенно точно мог знать Наруто, но по его словам Саске был обычным парнем. Совершенно обычным. Хоук бы даже назвал его скучным и себе на уме. Коннор таких не любил, и даже сам не подозревал, насколько похож на него, даже сознательно идя наперекор внутреннему «я», - меняя привычки и поведение, заложенные в подкорке мозга, вкусы и интересы – он все равно в какой-то степени оставался им. Наруто был связующей ниточкой между ними двумя, - Коннором и Учихой, - но эту связь Хоук разрывать не хотел. Возможно, Саске и попытался бы это сделать, но он же не Саске?
Что-то шло не так. Парень чувствовал, что мир вокруг него начал крутиться немного по-другому, и это беспокоило. Совсем чуть-чуть.
«Ну и что ты будешь с этим делать? Чертов…» - Хоук не успел додумать, так как его отвлекла официантка, пытающая строить ему глазки во время всего его пребывания в кофейне.
Раздражает.
«Вот у него и спроси», - прокручивался на повторе в голове ответ Анко. Зараза.
Парень рассчитался, не удостоив официантку даже взглядом, и вышел из кофейни, поморщившись от противного звука дверного колокольчика.
Отвратительный снег приветствовал его своим мокрым дыханием.
«Вот у него и спрошу, Анко», - мысленно ответил Хоук своей бывшей.
Раздражение накатывало на него тяжелыми, нервными волнами, заставляя переключать плейлисты, отвлекаться от книги, которую он носил с собой и никак не мог дочитать в последнее время, сверлить тяжелым взглядом пассажиров метро, которым, - он знал и чувствовал, - это явно не нравилось.
До дома он добирался, казалось, целую вечность, а на деле прошло всего каких-то полчаса. Застыв в нерешительности перед кабиной лифта, Хоук все равно выбрал подругу-лестницу, и потратил целых сорок секунд, поднимаясь на свой этаж, перепрыгивая через ступеньки.

@темы: Восьмой, графоманство-с, without names

---

.for me

The Amazon by *nami86 on deviantART

@темы: without names

---

- Слушайте, - сказал доктор, глядя в сторону. - Вчера я видел: к нам
пришел сумасшедший солдат. Неприятельский солдат. Он был раздет почти
догола, избит, исцарапан и голоден, как животное; он весь зарос волосами,
как заросли и мы все, и был похож на дикаря, на первобытного человека, на
обезьяну. Он размахивал руками, кривлялся, пел и кричал и лез драться. Его
накормили и выгнали назад - в поле. Куда же их девать? Дни и ночи
оборванными, зловещими призраками бродят они по холмам взад и вперед, и во
всех направлениях, без дороги, без цели, без пристанища. Размахивают руками,
хохочут, кричат и поют, и когда встречаются, то вступают в драку, а быть
может, не видят друг друга и проходят мимо. Чем они питаются? Вероятно,
ничем, а быть может, трупами, вместе со зверями, вместе с этими толстыми,
отъевшимися одичалыми собаками, которые целые ночи дерутся на холмах и
визжат. По ночам, как птицы, разбуженные бурей, как уродливые мотыльки, они
собираются на огонь, и стоит развести костер от холода, чтобы через полчаса
около него вырос десяток крикливых, оборванных, диких силуэтов, похожих на
озябших обезьян. В них стреляют иногда по ошибке, иногда нарочно, выведенные
из терпения их бестолковым, пугающим криком...
- Я хочу домой! - кричал я, затыкая уши.
И, словно сквозь вату, глухо и призрачно долбили мой измученный мозг
новые ужасные слова:
-... Их много. Они умирают сотнями в пропастях, в волчьих ямах,
приготовленных для здоровых и умных, на остатках колючей проволоки и кольев;
они вмешиваются в правильные, разумные сражения и дерутся, как герои всегда
впереди, всегда бесстрашные; но часто бьют своих. Они мне нравятся. Сейчас я
только еще схожу с ума и оттого сижу и разговариваю с вами, а когда разум
окончательно покинет меня, я выйду в поле - я выйду в поле, я кликну клич -
я кликну клич, я соберу вокруг себя этих храбрецов, этих рыцарей без страха,
и объявлю войну всему миру. Веселой толпой, с музыкой и песнями, мы войдем в
города и села, и где мы пройдем, там все будет красно, там все будет
кружиться и плясать, как огонь. Те, кто не умер, присоединятся к нам, и наша
храбрая армия будет расти, как лавина, и очистит весь этот мир. Кто сказал,
что нельзя убивать, жечь и грабить?..
Он уже кричал, этот сумасшедший доктор, и криком своим точно разбудил
заснувшую боль тех, у кого были изорваны груди и животы, и вырваны глаза, и
обрублены ноги. Широким, скребущим, плачущим стоном наполнилась палата, и
отовсюду к нам повернулись бледные, желтые, изможденные лица, иные без глаз,
иные в таком чудовищном уродстве, как будто из ада вернулись они. И они
стонали и слушали, и в открытую дверь осторожно заглядывала черная
бесформенная тень, поднявшаяся над миром, и сумасшедший старик кричал,
простирая руки:
- Кто сказал что нельзя убивать, жечь и грабить? Мы будем
убивать, и грабить, и жечь. Веселая, беспечная ватага храбрецов - мы
разрушим все: их здания, их университеты и музеи; веселые ребята, полные
огненного смеха, - мы попляшем на развалинах. Отечеством нашим я объявлю
сумасшедший дом; врагами нашими и сумасшедшими - всех тех, кто еще не сошел
с ума; и когда, великий, непобедимый, радостный, я воцарюсь над миром,
единым его владыкою и господином, - какой веселый смех огласит вселенную!
- Красный смех! - закричал я, перебивая. - Спасите! Опять я слышу
красный смех!
- Друзья! - продолжал доктор, обращаясь к стонущим, изуродованным
теням. - Друзья! У нас будет красная луна и красное солнце, и у зверей будет
красная веселая шерсть, и мы сдерем кожу с тех, кто слишком бел, кто слишком
бел... Вы не пробовали пить кровь? Она немного липкая, она немного теплая,
но она красная, и у нее такой веселый красный смех!..

(с) Леонид Андреев "Красный смех"

@темы: хочу в Сайлент Хилл, филологическо-журналистко-корпоративное

---

как я рад этим безликим многоэтажкам,
как я рад этим кривым хмурым рожам в метро,
как я рад этим ебаным пробкам,
как я рад этому пыльному воздуху.

оу йееее, бля, москоу.

@темы: пожизневое

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

все.
питерпитерпитер.
долгожданный отдых.

@темы: добро пожаловать в мою жизнь (с) Константин

---

20.04.2011 в 22:10

Пишет  Касавир:

А мне интересно
Возможно, дело в том, что последнее время "хочется поговорить".

Суть в том, что если кто-то хочет знать что-то обо мне реальном (привычки, статусы, деятельность, зависимости, предпочтения) - в этом посте можно спрашивать и получить честные ответы.
Формулировать вопрос лучше всего так:
Касавир и...

поговорить о себе всегда приятно (с) Ганн
соответственно, вопросы формулируем так: Вайр и...

Вайр и литература для  Хавок
Вайр очень любит английскую литературу. Кажись, все началось с "Мэри Поппинс", а переключилось на Толкиена (которого в итоге прочитал 17 раз, выусил эльфийский и все стихи из книги+предыстории, истории стран и генеалогии. вот такой Вайр задрот-толкиенист). Из любимых классиков - Уальд, Конан-Дойль, Лондон, Гоголь и Бальзак. Из современных - неравнодушен к Паланику, Перумову и Сапковскому.
помнится, как меня читать учили, - с воплями "не хочуууууу!" и детскими истериками, но тут пришла сестра с братьями Гримм)
в книге должна быть или полунаркотическая шиза (как у Паланика) или охрененный сюжет (как у Толкиена), и в идеале - все сдохли (как у Перумова).
в последнее время читаю только то, что в учебных списках, что само по себе печально. но впереди, однако, лето.

Вайр и работа
ну да, ну да, я принадлежу к числу тех, кто работал в макдаке. после выпускного работал все лето - и вуаля, - проплатил полсеместра. помню, был горд собой так, как был горд своей обязанностью поливать капусту и помидоры у тетушки на даче в глубоком детстве)
хотя это не было моей первой подработкой. до этого, пока не было 17, разносил рекламки сушибара по почтовым ящикам. в день где-то около 3000 листовок надо было сбагрить, а потом предоставить отчет по адресам. мда, тяжело было, но это тоже того стоило.
но на самый большой срок - на 1,5 года, - я застрял в "Шоколаднице". кстати, на Пушкинской. серьезно поругавшись с семьей, которая обломала мне летний отдых, я решил по-детски отомстить, - то ли им, то ли самому себе, - и устроился туда. все-таки, наверно, это один из самых ярких периодов в моей жизни. охуенные люди, нервынервынервы, пьянки после работы, учеба абы как, заваленные сессии. а потом я просто понял, что от людей, с которыми я сработался, осталось всего пара человек, что двух выходных мне не могут дать уже второй месяц, и...в общем, заебался я. как уволился в декабре 2010, так и не работаю XD я снова нахлебник, йуху!

Вайр и отношения для Li.R
тут все сложно - из-за моей основной составляющей характера - двойственности. если брать аспект дружеских отношений, - то тут главный критерий - время. своих лучших друзей я знаю со времен детского сада. я их настолько люблю, что у одного на голове 14 швов, а у другого - шрамы от драк. вы подумайте, прежде чем дружить со мной. у меня много знакомых и приятелей, я сам их не всех помню, а вот друзей - совсем мало. меня это особенно не расстраивает.
если брать любовный аспект, то тут я как придирчивый читатель: мне, пожалуйста, побольше ангста, ненависти, перемешайте это с флаффом и дайте мне охренительный сюжет с нцой XD меня пугает обыденность и обычные люди. заметил за собой - чем больше человек замкнут в себе, чем больше в нем чувствуется железная максовкая воля, чем больше он трахает мне мозг, вызывая словесные баталии, драки и ссоры - тем лучше. я вампирю на негативные эмоции, и мне хорошо. почетное место уже занято, собственно.

Вайр и его внутренний мир для  Мироку.
не дай бог кому-нибудь попасть в мою голову. бесконечная какофония голосов, монологи и диалоги, шептание и бормотание. все идет одним огромным потоком, я даже перестал фильтровать всю информацию. это параллельная реальность, в которой я живу с бессознательного детства, которая мне нравится намного больше, чем окружающий меня мир. цветной и черно-белый ворох картинок, образов, звуков. сказывается моя привычка жить не планами, а воспоминаниями, я постоянно прокручиваю какие-то эпизоды из своей жизни, какие-то непридуманные сюжеты, постоянно тренирую свое воображение, которое работает не на восприятие действия, а на восприятие картинки. ну и, конечно же, у меня есть свой настойчивый внутренний голос, которого я называю Восьмым. бойкий, жестокий парень, своеобразное альтер-эго, вся злоба и негатив, накопившийся в сознании. хотя часто бываю в разладах с самим собой, внутренний голос еще ни разу не был не прав.

Вайр и универ для  Беллз
а вот я не стану распинаться о том, что это место, где у меня все любимыехорошиеблаблабла. поначалу мне было там по приколу. теперь же это место меня действительно тяготит. я уже мечтаю выпустится и зажить нормальной жизнью, без всяких рамок и ограничений, так как я хочу.
хотя все-таки универ - основное место сна, поиска жертв для троллинга и страданием какой-нибудь неведомой хуйней, которая называется парами)

Вайр и Вайр для  *Big Mama*
практически пейринг ХД ну да ладно, сегодня приступов нарциссизма не было, и слава богу.
вообще, Вайр - это рандомный ник, который помог мне выбрать английский словарик. Wire - проволока, - первое слово, которое мне попалось.
плюс ко всему, Вайр - практически додуманный персонаж для возможного ориджинала по миру DnD.
ну и, собственно, мое любимое погоняло)

Вайр и ложь для  Рядовой Миморь
до лет пятнадцати был жутким поблядуном-вруном. врал без остановки, виртуозно, стараясь как-то потешить свое самолюбие, задавить комплекс неполноценности и почувствовать себя выше других. потом это закончилось, на смену пришла другая манера. если мне надо солгать, я просто не договариваю правду до конца. удобно и эгоистично.близким людям врать не могу - сразу раскусывают. знакомым могу по мелочи что-то соврать, - так, по привычке. вообще, врать-не врать, - мне плевать, только вот проблем на задницу я всегда огребаю немерено)

запись создана: 21.04.2011 в 14:16

@темы: я

---

в инете делать нечего.
booooooooooooooooring

@темы: нужно построить зиккурат (с) Warcraft

---

таки заболел, твоюжежьмать.
вот нефиг делать моему организму, нефиг.

@темы: негатив, я

---

.something about

у меня тут Невер такие баги вытворял, что я сидел в непонятках.
вообще пишу сюда ради одного фэйла, который для меня при двадцатом прохождении вошел в историю.
все же знают, что в конце предают либо Кара, либо Сэнд? Я делал ставки на предательство Кары, ибо, ибо, ибо...*фаннюческий свун* Sand is love.
так вот, сука, меня не предал никто!

в задницу Бишопа, у меня дипломатия раскачана, - вали, родимый. будем считать, что вопрос о конкуренции (ГГ-Линдетт-следопыт) исчерпан.
Нишка вообще меня никогда не предает, что вообще странно.

но эти двое!!11 ох, как мы дружненько расколошматили Гариуса и КТ, аж на сердце тепло.
Аммон - няшка, простите, охуенный мужик. Зджаэв в минусе XD

играю в Маску, пишу БИ и ПН, ловлю лулзы, скача с фандома на фандом.
перекачал партию Маски на более приглядный манер, опять ловлю лулзы. Сафия кастует все защитные заклы, ГГ - нападение по принципу *попади по мне, если сможешь, с такой раскачанной ловкостью XD* Каэлин - матерый хилер-изгонятель нежити с раскачаной булавой, а Ганн - читер с длинным луком, заклами холода и молний, который вечно стоит в заднице и хорошо так, по-бишопски, отстреливая врагов.
боже, я их люблю, в который раз.
ах да, еще Один-из-Многих.

зато мировоззрение никуда не двигается, уже хорошо.

@темы: невер

---

.songs about revenge

текст и перевод

Revenge (оригинал System Of A Down)

Poisoning a drink, bleeding in a sink
Choking with a link, killing with a stink
Just your mother's
HO
Bleeding in a sink, poisoning a drink
Burning up
My sweet Clementine

Trampling a shrink, bleeding in a sink
Halleluiah wink, getting on the brink
Just your mother's
HO

Halleluiah wink, Murdering a shrink
Burning up

On my sweet revenge
Will be yours for the taking
It's in the making baby, aaaaaahhh
My sweet revenge
Will be yours, for the taking
It's in the making baby, aaaaaahhh

Killing with a stink, bleeding in a sink
Poisoning a drink, getting on the brink
Just you mother's
HO
Bleeding in a sink, trampling a shrink
Burning up
My sweet Clementine

Poisoning a drink, bleeding in a sink
Choking with a link, Killing with a stink
Just you mother's
HO

Poisoning a drink, bleeding in a sink
Burning up
On my sweet revenge
Will be yours, for the taking
It's in the making baby, aaaaahhh
My sweet revenge
Will be yours, for the taking
It's in the making baby, aaaaahhh

I saw her laugh
Then she said, "Go Away"
I saw her laugh
Then she said, then she said,
"Go away, away"

My sweet revenge
Will be yours for the taking
It's in the making baby

My sweet revenge
Will be yours it's in the making
It's in the takin, making, baking, taking, faking
HO
My sweet Clementine
HO
Shoulda been could been
Woulda been would been you
Shoulda been could been
Woulda been would been you


Отравлю, выпущу кишки,
Задушу, убью отвратительную тварь,
Гре*аную
Шлю*у.
Выпущу кишки, отравлю,
Сожгу заживо
Мою сладкую Клементину

Втопчу в грязь, выпущу кишки,
Аллилуйя! Скину с обрыва,
Гре*аную
Шлю*у

Аллилуйя! Сотру в порошок,
Сожгу заживо.

О, я готовлю для тебя,
Мою сладкую месть,
Она сейчас как раз в зачатии, детка.
Моя сладкая месть
Покарает тебя,
Она сейчас как раз в зачатии, детка.

Издевательски убью, выпущу кишки,
Отравлю, скину с обрыва,
Гре*аную
Шлю*у.
Выпущу кишки, втопчу в грязь,
Сожгу заживо
Мою сладкую Клементину.

Отравлю, выпущу кишки,
Задушу, убью отвратительную тварь,
Гре*аную
Шлю*у.

Отравлю, выпущу кишки,
Сожгу заживо.
О, я готовлю для тебя
Мою сладкую месть,
Она сейчас как раз в зачатии, детка.
Моя сладкая месть
Покарает тебя,
Она сейчас как раз в зачатии, детка.

Она засмеялась
И закричала «Пошел прочь!»
Она засмеялась
И заорала:
«Пошел прочь! Вон!»

Я готовлю для тебя
Мою сладкую месть,
Она сейчас как раз в зачатии, детка.

О, я готовлю для тебя мою сладкую месть,
Она сейчас как раз в разработке,
Создании, гравировке, подготовке,
Шлю*а!
Моя сладкая Клементина,
Шлю*а!
Это обязательно, обязательно произойдет,
Это случится, должно случиться с тобой.
Это обязательно, обязательно произойдет,
Это случится, должно случиться с тобой...


ну Саске, ну хуле? ХД сколько ненависти в этих прекрасных песнях.

@темы: Восьмой, саундтреки к жизни

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

.made my morning

15.04.2011 в 10:19

Пишет  Cloud-Strife:

Сефиросыч.

@темы: моск утопал в селение скрытой Травы - пополнять запасы травы ХД, моск уехал в Шизбург

---

мой эксперимент по удалению старой музыки с плеера провалился.
я продержался без нее месяц. и сегодня, плача горькими и счастливыми слезами, закинул любимых-прелестных и ловил такой кайф в метро, что хотелось петь и танцевать.
о черт, афиши с концертом soad по всей Москве, яппи!

@темы: саундтреки к жизни