.на заявку

[empty-train]

Название: Двойное дно.
Автор:  Вайр
Бета:  Darkholme
Персонажи: Анко, Саске, Итачи, Орочимару
Рейтинг: G
Жанр: drama
Размер: мини.
Статус: завершен.
Саммари: «Как ты думаешь, что лучше – умереть монстром или жить человеком?» (с) Остров проклятых (Shutter Island)
Дисклеймер: Киши-сааааан.
Размещение: запрещено.
От автора: написано на заявку.

- Что-то интересное? – начинает Анко с порога, на ходу скидывая промокший светлый плащ и вешая черный зонт-трость на крючок.
Орочимару даже не поднимает на нее взгляд, лишь захлопывает папку, лежавшую на столе, и лениво потягивается. В его кабинете всегда темно, словно в подземелье, лишь слабо горит настольная лампа – мягким, кофейно-ржавым, приятным светом. Постоянная, давящая и словно осязаемая тишина нарушается только тиканьем часов – чересчур громким, раздражающим слух.
- Возможно, - отзывается мужчина своим сиплым голосом, сцепив изящные руки в замок.
Анко присаживается напротив него, вальяжно закидывает ногу на ногу, и принимает протянутую папку.
«Пациент номер 18, Учиха Саске, 16 лет, - бегло читает она, кидая взгляд на фотографию черноволосого, болезненного вида парнишки, - диагноз – диссоциативное расстройство идентичности…»
Она чуть приподнимает тонкие брови и смотрит на Орочимару.
- Это не может быть просто шизой?
- Все этим заканчивают, - тихо усмехается мужчина, – Ты поговори с ним. Это интересный случай.
Уголки губ Митараши чуть дернулись, но не сложились ни в ухмылку, ни в улыбку. Она захлопнула папку.
- Давно он здесь?
- Неделю. – Орочимару поднимает трубку старого телефона, - Я распоряжусь, чтобы его привели.
- А какова вторая субличность?
Анко говорит совершенно обычным, будничным тоном и собирает волосы в привычную прическу. Орочимару зевает.
- Несуществующий старший брат, на которого он возлагает собственную вину за убийство родителей.
Девушка передергивает плечами и смотрит на занавешенное окно. Даже из-за плотных штор слышно, как по стеклу бьют прозрачные капли дождя.
- Все равно не понимаю.
***
- Спасибо, Кабуто, - Анко кивает врачу и кладет руку на дверную ручку.
После кабинета Орочимару комната для бесед, где ждал ее Учиха, кажется непривычно яркой, хотя несколько лампочек не работает, и свет достаточно неровный. То ли белая, то ли грязно-серая краска стен нагоняет тоску.
Она присела на стул напротив пациента, достала блокнот и карандаш. Сзади нее было широкое, во всю стену, толстое стекло. Велась запись, из-за стекла за ними наблюдают Кабуто и Орочимару.
«Почему я?» - недоумевает Анко, заправляя прядь за ухо и поднимая взгляд на пациента.
Тот, казалось, был немного не в этой вселенной. Если бы не откровенно нездоровый вид, Митараши бы назвала его красивым: бледный, без единой кровинки в лице, черноволосый, тонкий, изящный, но чуть сутулится. Измотанный, одежда не по размеру висит мешком, безразличный взгляд темных, красивых глаз. Нет, не темных, - мутного цвета, как торфяная вода.
- Добрый день, Саске, - мягко и спокойно говорит женщина, раскрывая записи, - Меня зовут Митараши Анко, можно просто Анко.
Секунды две прошли в молчании. Саске поднимает на нее взгляд и чуть нахмурился, - видимо, это была привычка.
- Добрый день, - произносит он тихо.
Бесцветный, безэмоциональный голос парнишки, убившего собственных родителей. Зачем, почему, как?
- Вы хотите, чтобы я вам что-нибудь рассказал?
- Все верно, - кивает Анко, - Сколько тебе лет?
Саске хмыкает, - тихо, с нескрываемым высокомерием.
- Глупый вопрос, - отвечает он, - мне шестнадцать, это должно быть записано. Вы же не пришли ко мне, даже не ознакомившись со всеми документами?
Он приподнимает тонкую бровь и смотрит на нее чуть насмешливо. Эти мутного цвета, как грязевой поток, глаза.
Анко чуть улыбается.
- Это формальность. Как семья?
Лицо Саске меняется, а руки сжимаются в кулаки. Его голос становится чуть шипящим от сдерживаемого раздражения.
- Родители в земле, убийца на свободе. Вы слышали что-нибудь об Учиха Итачи? Его ищут?
- Учиха Итачи? – Анко быстро делает пометку в блокноте, - Он твой брат?
- Старший, - бросает Саске и скрещивает руки на груди. Он покачивается на задних ножках стула.
- Он убил твоих родителей?
- Почитайте последние некрологи, - фыркает парень.
Казалось, он откровенно скучает.
- Обязательно это сделаю, - пообещала Митараши, - Ты любил Итачи?
- Естественно.
- А он тебя?
- У него спроси.
Конечно, он и сам не знает, что Учиха Итачи и Учиха Саске – это одно лицо. Он не знает того, что это он, младший и единственный ребенок в семье, убил своих родителей. Он много чего не знает, а должен.
- Он просто смылся, - с промелькнувшей горечью в голосе произносит Саске. И тут же – изменившимся, перешедшим на быстрый шепот, - он очень опасен. Его нужно поймать, его нужно убить. Я должен…выпустите меня отсюда. Я должен ему отомстить. Я должен…
- Нет, Саске, - прервала его Анко, - ты останешься здесь.
Учиха осекается на полуслове, напряжение уходит из его тела. Он откидывается на спинку стула и смеется, чуть запрокинув голову, - тихо, угрожающе.
***
- И как? – Орочимару смотрит на нее с любопытством.
Молодая женщина фыркает.
- Это просто шиза. Я не поменяю свой вердикт, пока не увижу все сама.
- Смотрю, он тебя заинтересовал.
Орочимару чуть улыбается, - своей тонкой, змеиной улыбкой.
- Мне всегда интересно с вами спорить, Орочимару. А доказать то, что вы не правы – удовольствие для ученика.
***
Она приходит к нему на следующий день, все с тем же блокнотом. Саске сидит напротив нее, прямой как струна, словно ему к спине прислонили доску, - но одновременно спокойный и расслабленный, похожий на тихий, безмятежный омут, в котором водятся то ли черти, то ли безумие. Он смотрит на нее долгим, выжидающим взглядом, чуть прищуриваясь. Анко отмечает, что глаза у него красивого миндалевидного разреза.
- Добрый день, - произносит он, - Вы мой лечащий врач?
Глаза Митараши чуть расширились.
- Да, - отвечает она, - Я Анко. Как тебя зовут?
- Учиха Итачи, - ответ, разбивающий теорию. Ее собеседник ведет себя по-другому, не так, как вчера. Вчера он был чуть нервным, замкнутым подростком, а сегодня в его взгляде тихо плещется лишь печаль и взрослое спокойствие.
- Сколько тебе лет?
- Двадцать два.
- Ты плохо видишь?
- Мое зрение начало падать в тринадцать лет, - последовал ответ, - А сегодня я не нашел в своей комнате очки. Наверное, я их оставил в читальном зале.
- Любишь читать? – чуть приподняла брови женщина, делая пометки.
- Я не считаю это странным увлечением.
- У тебя есть братья, сестры?
На лице Итачи не проскальзывает ни единой эмоции. Он даже не хмурится, как это делал вчера Саске.
- У меня есть младший брат.
- Как его зовут?
- Саске.
- Сколько ему?
- Шестнадцать.
- Что случилось с вашими родителями?
- Я убил их, - голос Итачи совершенно не меняется, - Ведь именно поэтому я здесь.
- Почему ты убил их?
- Это мое дело.
Итачи смотрит на нее прямо, не пытаясь отвести взгляда. В неровном свете его глаза кажутся темнее, чем обычно.
- Хорошо, - произносит Анко. – Где твой брат сейчас?
- Не знаю.
- Что ты можешь рассказать о нем?
Итачи, казалось, задумался. Молчание длится около пяти секунд, и Анко собирается перейти к другому вопросу.
- Он слаб, - медленно произносит Итачи, - но станет сильным. И убьет меня.
Казалось, он хотел улыбнуться, но то ли не смог, то ли не умел.
***
- Провал?
Орочимару улыбается. Анко ничего не отвечает, лишь наливает себе немного джина и выпивает залпом.
- Это всегда такая ирония, - продолжает мужчина, задумчиво крутя в пальцах серебристую ручку, - Одна душа, одно тело, два человека. Неполные, незаконченные судьбы, тупик.
- Кончайте философствовать, - огрызается Анко.
***
Она общалась со своим пациентом каждый день, и каждое утро гадала, кто же ждет ее сегодня за дверью – безразличный ко всему Итачи или же Саске, который снова и снова будет просить выпустить его отсюда. Анко узнавала их обоих, узнавала две стороны одной монеты. Саске, казалось, был абсолютно нормальным. Но в ее профессии нормальности как раз нужно было опасаться. Саске терпеть не мог рассказывать о себе, с большим удовольствием он рассказывал о брате. Да, о том, который существует только в его голове. Насколько же далеко он зашел в своем безумии? Почему этого никто не увидел?
Иногда Анко почти верила, что Итачи существовал. Рассказы Саске были слишком реалистичны.
Итачи любил молчать. Он вообще был не разговорчивым, и слова из него иногда приходилось вытягивать, как говорится, клещами. Он был интересным собеседником, если забыть о том, что он – просто вид расстройства психики.
Анко погружалась в истории их обоих, как в трясину. Она опомнилась, когда увидела предостерегающий взгляд Орочимару и насмешливый – Кабуто. Что она как девчонка, в самом деле.
- Саске, я должна сказать тебе одну вещь, и ты должен понять и принять это.
- Вы не собираетесь меня выписывать, - проницательно замечает парень. Его пальцы чуть подрагивают. Тонкие, красивые, как у какого-нибудь пианиста.
Воздух здесь прохладный и сырой.
- Все зависит только от тебя. Твоего брата не существует. И никогда не существовало.
- Чушь.
Саске говорит это уверенно, с ноткой злобы в голосе.
- Но это действительно так. Ты болен.
- Я абсолютно здоров.
- А как же твои провалы в памяти? Ты помнишь, что ты делал вчера?
Молчание.
- Ты помнишь, о чем мы вчера разговаривали?
- Мы не говорили с тобой, Анко.
- Это был не совсем ты. Это была твоя вторая личность, которую ты называешь своим братом.
- Мой брат гуляет на свободе, а вы тут тратите время на меня, - Саске говорит, теряя терпение, но в его голос закрадывается сомнение.
- Есть видеозапись. Я могу тебе ее показать, - Анко понижает голос, придавая ему мягкие бархатистые нотки, - Посмотри.
Она садится рядом с ним, ставя ноутбук на стол.
Саске смотрит в экран странным, ничего не выражающим взглядом. Его глаза все такие же мутные, а когда-то они были редкого антрацитового цвета. Анко была уверена в этом.
- У тебя раздвоение личности.
- Я не убивал их, - быстро произносит Саске.
Недоумение и страх. Стандартная реакция.
- Я же…я же помню его, с самого детства. Как такое может быть? Вместе гуляли, разговаривали, он мне помогал в учебе…отец его всегда хвалил…
Остановись. Я все это слышала миллион раз.
- Саске, ты всегда был один. Ты должен это понять и принять. Именно тогда ты вылечишься.
Когда ты избавишься от своей зависимости от него.
- И попаду в тюрьму.
- Ты нарушил закон.
- Но это же был не я. Это…это был он. Не я.
- Спорный вопрос, - кивает Анко, захлопывая ноутбук.
***
Сегодня впервые за месяц выглядывает солнце. Анко редко появляется в клинике, - личностная идентификация Саске стабилизируется, и Орочимару говорит, что скоро Учиху можно будет перенаправить в другое место.
Нужно было прощаться с этим одним из многих десятков случаев в ее практике. Жаль, что Учиха Саске оказался не таким интересным, как предполагал Орочимару.
Анко наведалась к Учихе в палату. Тот сидит на подоконнике боком, свесив ноги вниз, и увлеченно читает какую-то книгу.
- Саске?
Книга захлопывается.
- Я не думал, что мы с моим глупым младшим братом так похожи.
- Итачи?..
***
Пациент, 16 лет. Диагноз – диссоциативное расстройство идентичности, в миру – множественная личность. Вторая личность – несуществующий старший брат, на которого он возлагает собственную вину за убийство родителей.
- Опять ты читаешь? Мама же говорила, что тебе вредно много читать. Тем более в такой темноте.
Итачи пожимает плечами и кладет книгу на подоконник, - корешком вверх. Луна освещает его силуэт, делая размыто-призрачным.
- Уже поздно, Саске. Иди спать.