.расслабься, жизнь - это хаос (с)
Разминка пальцев.
Второй, Восьмой, счет счет счет и зеленый чайВторой промучился с дверью минут десять, прежде чем замок, который и пять лет назад был сломан, поддается и дверь открывается с таким зловещим скрипом, будто это не обычная дверь в квартиру в панельном доме, а на чердак или подвал - как в фильме ужасов.
Второй выдавливает из себя кривую усмешку и, перехватывая тяжеленную сумку с вещами поудобнее, заходит в квартиру, как всегда, спотыкаясь на пороге и едва не теряя равновесия, цепляет многострадальную подставку для зонтов (от кого она вообще осталась?!)
Он производит максимум шума,выжимая из окружающего пространства все возможное, но из глубины квартиры никакой реакции и движения не следует.
Чем черт не шутит, может, его и правда нет дома. Или он вообще съехал, судя по летающей в воздухе пыли и клочков паутины на стыках стен и потолков...
Парень вздыхает, бросает сумку прямо на пол, к слову, тоже покрывшийся хорошим слоем пыли, и стягивает с себя кожаную куртку, очень узкую и очень ему идущую.
Вот только волосы стричь пора, - отстраненно думает Второй, - А то за девку везде уже принимают.
На кухне его встретил форменный разгром из башен чашек и чайников из-под зеленого чая, пустых банок абрикосового и вишневого джема.
Так.
Второй метнулся в гостиную золотой молнией - к дивану, который исполнял роль трона, кровати и вообще был основным местом обитания Восьмого, который остался здесь в гордом одиночестве давным-давно.
Диван был накрыт пледом. Из-под пледа доносился подозрительно знакомый звук шипения наушников.
Второй поджал губы, раздраженно фыркнул, чихнул и решительным движением пошел к окну, раскрыв шторы. Солнечный свет залил комнату, но существу под пледом было плевать.
Какие-то признаки жизни появились, когда плед отправился на пол, и явил миру Восьмого, спавшего крепким сном нарколептика.
- Вставай, веерная фамилия, я вернулся! - Второй для верности звонко пощелкал пальцами перед закрытыми глазами Восьмого, на что его абсолютно бесцеремонно хлопнули по руке.
Восьмой перевернулся на другой бок, укрыв голову в объемном капюшоне изъеденной молью черной олимпийки и пробормотал что-то вроде "Я очень рад за тебя, катись отсюда".
Второй ожидал такой наглости - все-таки он знал Восьмого много лет, и пятилетняя разлука не изменила их обоих, поэтому он поступил так, как обычно поступал в таких случаях: взял нерадивого горе-друга за лодыжку и одним движением стянул на пол, вызвав бурчение и протесты.
- Ну еще пять минут, будь человеком, сделай чаю, - простонал слабым голосом Восьмой, пытаясь ползком вернуться на диван, но пока безуспешно.
- Будет тебе чай. Когда посуду помоешь! - фыркнул Второй язвительно.
Восьмой разлепил глаз.
- Мать твою, ты чего, правда вернулся?
- Нет блин, я сдох и мой призрак пришел тебя мучить до конца дней! - рявкнул светловолосый парень, разворачиваясь на пятках и показывая, что фаза разговора окончена и продолжится на кухне.
Восьмой разлепил второй глаз.
***
Чудовищно исхудавший, будто от тяжелой болезни, но уже умывшийся и отряхнувшийся от пули, с клочком мыльной пены, попавшей на наглухо застегнутую олимпийку во воемя мытья посуды, Восьмой мрачно смотрел на Второго, пока тот с будничным видом заваривал зеленый чай - любимое и единственное пойло унылого обитателя этой квартиры.
- Вернулся, значит, - констатировал Восьмой.
- Ну да, - дернул плечом Второй, - что в этом такого?
- Что в этом такого?! - взвился черноволосый парень, - Что в этом такого?! Пять лет, идиот, П Я Т Ь гребаных лет, ни слуху ни духу, ни ответа, ни привета, да я чуть не сдох здесь в одиночестве!
- Вижу, - саркастически парировал Второй, оглядывая друга с головы до пят, - Еще немного, и моль и тараканы принялись бы за тебя, а то жрать больше нечего.
Восьмой вздёрнул подбородок, таким особенным образом признавая свое поражение (по крайней мере, так думал Второй).
- Тут нет тараканов, - буркнул он.
- Конечно-конечно.
- Да иди ты в жопу, - огрызнулся Восьмой, - свалился тут в такую рань, еще и разговаривать с собой заставляешь. Сосед еще называется.
- О, значит, мир, дружба, соседство? - Второй широко улыбнулся.
Восьмой замялся, поняв, что ляпнул что-то не то себе на голову, отвернулся, поразмыслил секунд пять, а потом пошел в гостиную - наверняка спать.
- Конечно. С тебя сегодня обед, соседушка.
- Эй! Я не закончил, Эйт!
Но Восьмой, не оборачиваясь, лишь махнул ему рукой в неприличным общеизвестном жесте.
Второй, Восьмой, счет счет счет и зеленый чайВторой промучился с дверью минут десять, прежде чем замок, который и пять лет назад был сломан, поддается и дверь открывается с таким зловещим скрипом, будто это не обычная дверь в квартиру в панельном доме, а на чердак или подвал - как в фильме ужасов.
Второй выдавливает из себя кривую усмешку и, перехватывая тяжеленную сумку с вещами поудобнее, заходит в квартиру, как всегда, спотыкаясь на пороге и едва не теряя равновесия, цепляет многострадальную подставку для зонтов (от кого она вообще осталась?!)
Он производит максимум шума,выжимая из окружающего пространства все возможное, но из глубины квартиры никакой реакции и движения не следует.
Чем черт не шутит, может, его и правда нет дома. Или он вообще съехал, судя по летающей в воздухе пыли и клочков паутины на стыках стен и потолков...
Парень вздыхает, бросает сумку прямо на пол, к слову, тоже покрывшийся хорошим слоем пыли, и стягивает с себя кожаную куртку, очень узкую и очень ему идущую.
Вот только волосы стричь пора, - отстраненно думает Второй, - А то за девку везде уже принимают.
На кухне его встретил форменный разгром из башен чашек и чайников из-под зеленого чая, пустых банок абрикосового и вишневого джема.
Так.
Второй метнулся в гостиную золотой молнией - к дивану, который исполнял роль трона, кровати и вообще был основным местом обитания Восьмого, который остался здесь в гордом одиночестве давным-давно.
Диван был накрыт пледом. Из-под пледа доносился подозрительно знакомый звук шипения наушников.
Второй поджал губы, раздраженно фыркнул, чихнул и решительным движением пошел к окну, раскрыв шторы. Солнечный свет залил комнату, но существу под пледом было плевать.
Какие-то признаки жизни появились, когда плед отправился на пол, и явил миру Восьмого, спавшего крепким сном нарколептика.
- Вставай, веерная фамилия, я вернулся! - Второй для верности звонко пощелкал пальцами перед закрытыми глазами Восьмого, на что его абсолютно бесцеремонно хлопнули по руке.
Восьмой перевернулся на другой бок, укрыв голову в объемном капюшоне изъеденной молью черной олимпийки и пробормотал что-то вроде "Я очень рад за тебя, катись отсюда".
Второй ожидал такой наглости - все-таки он знал Восьмого много лет, и пятилетняя разлука не изменила их обоих, поэтому он поступил так, как обычно поступал в таких случаях: взял нерадивого горе-друга за лодыжку и одним движением стянул на пол, вызвав бурчение и протесты.
- Ну еще пять минут, будь человеком, сделай чаю, - простонал слабым голосом Восьмой, пытаясь ползком вернуться на диван, но пока безуспешно.
- Будет тебе чай. Когда посуду помоешь! - фыркнул Второй язвительно.
Восьмой разлепил глаз.
- Мать твою, ты чего, правда вернулся?
- Нет блин, я сдох и мой призрак пришел тебя мучить до конца дней! - рявкнул светловолосый парень, разворачиваясь на пятках и показывая, что фаза разговора окончена и продолжится на кухне.
Восьмой разлепил второй глаз.
***
Чудовищно исхудавший, будто от тяжелой болезни, но уже умывшийся и отряхнувшийся от пули, с клочком мыльной пены, попавшей на наглухо застегнутую олимпийку во воемя мытья посуды, Восьмой мрачно смотрел на Второго, пока тот с будничным видом заваривал зеленый чай - любимое и единственное пойло унылого обитателя этой квартиры.
- Вернулся, значит, - констатировал Восьмой.
- Ну да, - дернул плечом Второй, - что в этом такого?
- Что в этом такого?! - взвился черноволосый парень, - Что в этом такого?! Пять лет, идиот, П Я Т Ь гребаных лет, ни слуху ни духу, ни ответа, ни привета, да я чуть не сдох здесь в одиночестве!
- Вижу, - саркастически парировал Второй, оглядывая друга с головы до пят, - Еще немного, и моль и тараканы принялись бы за тебя, а то жрать больше нечего.
Восьмой вздёрнул подбородок, таким особенным образом признавая свое поражение (по крайней мере, так думал Второй).
- Тут нет тараканов, - буркнул он.
- Конечно-конечно.
- Да иди ты в жопу, - огрызнулся Восьмой, - свалился тут в такую рань, еще и разговаривать с собой заставляешь. Сосед еще называется.
- О, значит, мир, дружба, соседство? - Второй широко улыбнулся.
Восьмой замялся, поняв, что ляпнул что-то не то себе на голову, отвернулся, поразмыслил секунд пять, а потом пошел в гостиную - наверняка спать.
- Конечно. С тебя сегодня обед, соседушка.
- Эй! Я не закончил, Эйт!
Но Восьмой, не оборачиваясь, лишь махнул ему рукой в неприличным общеизвестном жесте.
-
-
20.04.2015 в 16:52-
-
21.04.2015 в 18:28-
-
21.04.2015 в 18:28-
-
21.04.2015 в 18:28