[Вайр]

Название: Без имен.
Автор: Вайр
Бета: Darkholme
Пейринг: Саске\Итачи, Карин\Сакура, Наруто\Сакура, Наруто|Саске, Саске|Сакура, OMC, большое количество побочных персонажей
Рейтинг: R
Жанр: angst, AU (reality), deathfic, местами dark
Размер: макси. нехилый такой макси.
Дисклеймер: Забирай все, Киши-сан. Это твое.
Состояние: в процессе.
Саммари 1: Я был таким как ты. Я верил в человечество, газетным статьям, телесериалам, политикам и книгам по истории. Но наступил день, когда мир дал мне по морде, и у меня не осталось другого выбора, как принять его таким, какой он есть. Я был самой обычной пешкой и жил как пешка. До той самой ночи, когда в одночасье рухнула вся моя жизнь. © Fahrenheit
Саммари 2: «Даже если ты сможешь отомстить, что хорошего тебе это принесет? Все усилия, боль, деньги, кровь – ради чего? Кому от этого станет лучше? Уж точно не мертвецам, за которых мстят. Они сгниют в любом случае. И уж, конечно, не тем, кому мстят. Трупам все равно. А как же сами мстители? Они лучше спят по ночам или становятся счастливее, когда убивают врагов одного за другим, сея кровавые семена для сотни новых вендетт?..» (с) Джо Аберкромби, «Хладная месть».
Размещение: запрещено.
От автора: дебют в этом фэндоме.

в предыдущих сериях

Глава 1 - Хоук
Глава 2 - Карин
Глава 3 - Сакура
Глава 4 - Наруто
Глава 5 - Итачи
Глава 6 - Шаг назад, два вперед
Глава 7 - Токсичность, часть 1
Глава 7 - Токсичность, часть 2
Глава 7 - Токсичность, часть 3
Глава 8 - Когда рушатся плотины, часть 1
Глава 8 - Когда рушатся плотины, часть 2
Глава 8 - Когда рушатся плотины, часть 3 и 4
Глава 9 - Лжец! Убийца! Демон!
Глава 9 - Лжец! Убийца! Демон! часть 2
Глава 10 - Не спасай непокорных, часть 1
Глава 10 - Не спасай непокорных, часть 2

Глава 10 - Не спасай непокорных, часть 3

Не спасай непокорных, часть 3.



(3, 2, 1)
Violated,
So degraded,
The show has just begun.

Dominated,
By all you hated,
This will make you ULTRAnumb.

3, 2, 1.
Reality’s a plague, We’re the medication.

A new manipulation,
Oversaturation,
Take advantage of what you deny.

(Here comes the countdown)
3 - So step right up and see,
2 - The possibilities,
1 - We are everything you wanted.

(3, 2, 1)
Оскверненный,
Настолько опозорившийся,
Шоу только что началось.

Доминирующий
Над всеми, кого ты ненавидел.
Это сделает тебя ультра беспомощным!

3, 2, 1
Реальность – это чума, а мы – лекарство.

Новая манипуляция,
Перенасыщение.
Используй то, что ты отрицаешь.

(начинается отсчет)
3 – встань и смотри
2 – возможности
1 – мы – все, что ты тебе нужно

Blue Stahli - ULTRAnumb

Наруто говорил долго, смотря куда-то мимо Карин, и сосредоточенно крутил в пальцах яркие наушники. Его голос был негромким, но девушка прекрасно его слышала, даже не смотря на то, что в кофейне было очень много людей, и непрерывный поток информации лился со всех сторон, мешаясь с табачным дымом и музыкой.
Карин внимательно слушала рассказ, попутно разглядывая лучшего друга Хоука, на которого никогда не обращала внимания.
Если бы ей предложили дать каждому знакомому человеку цвет, она бы с блеском справилась с этим заданием.
Цвет Суйгецу был бы фиалково-аметистовый. Цвет поэтов и легкого сумасшествия, не позитивный и не негативный, но неизменно яркий, сверкающий и выделяющийся. Как и он.
Сестренка Таюя – коралловый всплеск циничного негатива, розово-оранжевое неуправляемое пламя.
У Сакуры – зеленый. В этой ассоциации виноват цвет глаз, стоит признать. Но если раньше этот цвет был по-весеннему ярким, с малахитовым оттенком, то сейчас он приобрел холодность изумруда и его двойственность. У Сакуры было две маски, две жизни, которые она проживала одновременно.
Хоук…нет, Саске. Слепяще-белый, матовый, чистый лист, исписанный невидимыми чернилами. Обманчиво-искренний. Траурная пустота.
Стальной оттенок принадлежит Итачи. Оттенок серого чая, железная стена за обманчивым миражом тумана. Нет, не хочется вспоминать о нем, только не о тех временах.
Ведь до сих пор глухая боль отдается в груди, примерно там, где бьется сердце.
Карин боялась признаваться в себе, что до сих пор любит этого печально-задумчивого молодого человека.
Наруто был не похож ни на кого из них. Как луч света сквозь лохмотья облаков, играющий бликами на слабо волнующемся южном море – бирюза, глубокая и яркая, бесконечная и чистая, как июньское небо.
Он располагал к себе и притягивал. У него не было двойных жизней – он жил только одной. Так же, как и она.
Сейчас Наруто хмурится, и его голос глух. Он явно хочет побыстрее закончить рассказ, но не хочет упустить важных деталей.
Карин кажется, что когда-то Наруто был другим. Просто…другим. Виноват ли Саске в этих изменениях?
А кто еще, собственно?
А Наруто рассказывал. О небольшом городке, о двух братьях-не-разлей-вода, об убийстве родителей Итачи и Саске, о бегстве младшего брата, о Хоуке, об аварии, о реабилитационном периоде и затишье перед бурей, которая разразилась сегодня утром.
И многое вставало на свои места.
Теперь она могла понять поведение Итачи, который всегда, казалось, был недосягаем.
Теперь она поняла.
- Подожди, мне нужно все это осмыслить, - быстро произнесла она, поерзав на стуле.
Но времени нет. Оно идет, оно бежит, оно спешит, оно неумолимо толкает вперед, не дожидаясь и не обращая внимания на простых смертных.
У них остается все меньше минут на размышления.
Карин не понимала, почему Хоук повел себя так, как повел, и очень боялась, что Учиха Саске – это тот человек, который холодно выспрашивал настоящее имя Майлза, казалось бы, миллион лет назад.
В кармане куртки завибрировал телефон.
- Карин, - по-лисьи прищурился Наруто, - кажется, это мой телефон.
Девушка встрепенулась от своих размышлений, рассеянно и немного глупо улыбнувшись.
- Ой, прости, - проговорила она, протягивая парню новенький, но уже покоцанный смартфон.
***
- Киба?
- Нет, твою налево, мать Тереза! – возмутилась трубка прокуренным лающим голосом, - Ты какого хрена не на смене?!
Узумаки хлопнул себя по лбу, поняв наконец, о чем он забыл.
- Твою маааааать, - протянул он, зарываясь пальцами в волосы, - Киба, тут форс-мажор.
- Форс-мажор у меня, а у тебя будут большие проблемы, когда ты попадешься мне на глаза! – возмутилась трубка, - Я всю ночь не спал, я на кроватку хочу, домой, а ты мне такую свинью подкладываешь!
- Киба! – одернул его Наруто, - я не могу выйти сегодня на смену.
- Ты стебешься что ли?
- Нет. С меня причитается. Две бутылки виски и две отработанные за тебя смены, идет?
В трубке промолчали.
- Ящик. И три смены.
- Договорились!
Наруто сбросил вызов.
- Эта работа меня доконает, - усмехнувшись, ответил он на немой вопрос Карин.
***
Учиха Итачи возник на пороге палаты тихо и совершенно незаметно, будто бы стоял здесь уже несколько часов. Однако один его вид говорил о том, что он только-только с заснеженных просторов улиц: на волосах и плечах прозрачной паутинкой таяли снежинки, превращаясь в капли воды под влиянием больничного тепла, а на чуть выступающих, острых скулах выступил здоровый румянец, который может подарить только мороз.
Шизуне уставилась на него, будто бы увидела своего кумира – таким отвратительно-благоговейным был ее взгляд. Итачи же поначалу не обратил на нее внимания: несколько секунд он холодно-изучающее осматривал Сакуру, словно она была скучным экспонатом, потом помещение, и лишь позже его взгляд упал на черноволосую женщину.
Он смотрел на нее ровно несколько коротких мгновений, чтобы Шизуне по одному высокомерному движению, с каким детектив снимал тонкие кожаные перчатки, поняла, что она здесь лишняя. Что-то бессвязно проговорив, и, кажется, даже извинившись, она покинула палату вместе с томиком Шекспира.
Итачи равнодушным взглядом проводил женщину, и, пока не щелкнул замок закрывшейся двери, не поворачивался к Сакуре, давая девушке повод его рассмотреть.
А может, Учиха просто давал ей время собраться с мыслями и нацепить маску сильной девушки.
Они остались одни – невысокая, обманчиво-хрупкая девушка и молодой человек, больше похожий на черную тень.
У детектива был очень больной и измотанный вид, гораздо более измотанный, чем при прошлой их встрече, очень напряженная осанка и чуть подрагивающие пальцы, а под глазами залегли такие насыщенные тени, что это пугало.
Но – Харуно не могла не признать, чисто с женской точки зрения, – Учиха все равно был просто ошеломляюще красив той красотой, которой славится андрогинность.
Баланс инь и янь.
Сакура чуть усмехнулась – Итачи понадобилось несколько секунд и один ледяной взгляд, чтобы выгнать осточертевшую Шизуне за дверь.
Она не смогла добиться такого результата за несколько часов. Стоило поучиться.
С уходом Шизуне дышать стало как-то легче, и Сакура ощутила, что ее напряженные нервы слегка успокоились. Одно присутствие Учихи, даже такое отстраненно-деловое, неуловимо внушало доверие и поддержку.
Будто камней на шее стало меньше.
Потому что Харуно знала – Итачи в нее верит.
Это успокаивало. Сейчас она не могла положиться ни на кого, и холодное осознание этого не просто угнетало – вгоняло в безысходное отчаяние. Только сейчас Харуно понимала, насколько одинока. С кем она может поговорить, с кем она может поделиться?
С Карин? Нет, спасибо, доктор, одного сеанса хватило.
С Хоуком? Давай начистоту, Сакура. Хоук только создает видимость поддержки, он отвлекает, переключает темы, как каналы телевидения, но результата – ноль. Он просто сосед, которого ты и знаешь-то поверхностно, чтобы выворачивать перед ним душу.
С Наруто? Да она лучше лично откусит себе язык.
Больше у Сакуры никого не было.
Учиха чуть прищурился и скривил губы, словно увидев досадную неприятность. Она и была – в виде камеры под потолком. Не говоря ни слова, он поставил небольшой лакированный чемоданчик на пол, и подвинул стул, на котором сидела Шизуне, так, чтобы камера была прямо над его головой. Встав на предмет мебели, он абсолютно бесцеремонно повернул объектив камеры к стене.
Сакура наблюдала за всеми этими нехитрыми манипуляциями с вежливым интересом.
Итачи изящно спрыгнул со стула, так же изящно, словно он был эльфом из книжек Джона Толкиена.
- Итак, - начал детектив без предисловий, поворачиваясь к Харуно и доставая откуда-то из внутреннего кармана черного пальто несколько сложенных вдвое листов, - Твой инструктаж, - пояснил он, небрежно кидая ей в руки прямоугольники бумаги.
Секундный шелест в воздухе.
Девушка ловко, но поморщившись, поймала листы и развернула. Это были фотографии и чертежи помещения, похожего на террариум с препятствиями и странными конструкциями из бетона и металла.
- Что это? – нахмурилась Сакура, листая фотографии.
Детектив сдержанно хмыкнул и подошел к койке Харуно. Отточенным жестом откинув полы английского пальто, уселся на кровать. Достаточно близко, чтобы девушка могла почувствовать необычный парфюм.
- Это площадка боя, - объяснил молодой человек, чуть прищурившись. Сакура отметила, что у него прямо-таки по-бабски длинные ресницы. Позавидовать можно, - Конечно, Сасори уже в курсе, так что это справедливо.
- Пф, будто я беспокоюсь о справедливости, - с ноткой раздражения ответила Харуно, - Какое-то странное помещение.
- Этого следовало ожидать, - холодно проговорил Майлз Ховердейл, - Бывшее здание склада. Камеры, датчики движения. Публика будет в другом помещении. У вас будет полчаса, чтобы закончить.
Холодок пробежался по позвонкам от такого заявления. Сакура подняла глаза.
- Иначе?
- Иначе сработают бомбы, - ответил, как нечто само собой разумеющееся, детектив.
- Класс, - шумно вздохнула Сакура.
- Ситуация не из приятных.
Итачи поднялся и отошел к окну, в полной тишине, которую можно было пощупать, задумчиво изучая неинтересный бело-серый пейзаж за окном.
Наконец, через целую вечность, он обернулся.
- Три имени Акасуны Сасори, - негромко произнес он, смотря Сакуре прямо в глаза, - Химик, Скорпи и Кукловод. Зная о них, ты сможешь его победить.
Игра в гляделки могла продолжаться долго. Сакура смотрела прямо, и детектив удовлетворенно прищурился. Его глаза казались чуть раскосыми.
И они говорили: «Ты все еще можешь отказаться».
- Откуда ты знаешь об этих именах? – хмуро спросила девушка, отложив фотографии и скрестив руки на груди.
Нет, я пойду до конца. Ради себя, ради тебя и всех.
Итачи дернул уголком губ – в точности так же, как это делал Хоук. Осознание того, что Хоук делает точно так же, странно испугало Сакуру. Это ощущение можно сравнить с воздействием на подсознание двадцать пятого кадра.
Только есть оно, воздействие-то?
Вспомнив о Хоуке, Сакура вдруг поняла, что хочет его увидеть.
Итачи же продолжал рассказ, неторопливо снимая черный шарф мелкой вязки и небрежно бросая его на подоконник. Молодой человек держал себя отстраненно-холодно, но Сакура не верила в такую маску. Она была слишком идеальной для того, чтобы оказаться живой, а не сделанной из прозрачного стекла.
- Когда-то мы работали вместе, - проговорил Учиха, смотря куда-то в одну точку, - И я имею небольшие понятия о тактике Сасори.
Говоря это, он слегка коснулся значка на своем галстуке, на который обратила внимание Сакура во время их первой встречи. Маленькое алое облачко.
Одна организация?..
- Расскажи о каждом имени, - Сакура чуть приподнялась на подушках, занимая более удобное положение. Боль сжигала изнутри и снаружи, и она чувствовала, что одно резкое движение, и швы разойдутся, бинты пропитаются кровью, и тошнотворная слабость накатит с новой силой.
Я не должна быть слабой.
Итачи молча наблюдал за ее манипуляциями. Нельзя было сказать, что он думал в тот момент, но мимика его лица чуть смягчилась, будто по карандашному наброску провели рукой.
- Первое, - тихо произнес он, - Химик. Одна из слабостей Акасуны – ближний бой, поэтому на его счету множество мелких поганых изобретений, которые он будет использовать против тебя. Дымовые шашки, карманные бомбы с газом и синильной кислотой. С него станется использовать хлорбензальмалонодинитрил, но он вряд ли так поступит, иначе ляжет рядом с тобой.
- Чего? – ошарашено хлопнула глазами Сакура, - повтори еще раз.
Итачи посмотрел на нее, как на идиотку. На секунду девушке показалось, что он может улыбнуться. Совсем чуть-чуть. Слегка печально, как улыбаются глупым маленьким сестрам.
- Хлорбензальмалонодинитрил, - без запинки повторил он.
- Как ты это выговорил?
- Не вижу ничего сложного.
- Просто удивительно увидеть человека, который тоже может произносить такие длинные слова, - засмеялась Сакура, - Это тот газ, что использовался в Первой Мировой?
Итачи кивнул.
- Именно. Пять тысяч трупов за десять минут, был такой эпизод. Но лучше побеспокоиться о синильной кислоте. Ты с ней знакома?
- У меня с ней рандеву, - буркнула Харуно.
На лице детектива не промелькнуло ни одной эмоции.
- Это бесцветный газ, вызывающий паралич нервной системы и дыхательных путей, - невозмутимо продолжил он, все так же не смотря на девушку, - Первый признак – резь в горле, тошнота и головокружение. Повторяю, газ бесцветный, так что если почувствуешь, отбегай подальше.
Сакура шумно вздохнула.
- Да все помещение – одна большая газовая камера! Куда я отбегу?!
- Изучи планы. Путь – наверх. Газ будет держаться внизу. Это твой шанс, - безапелляционно отрезал Итачи, - Все ясно?
- Да, - кивнула Сакура, - с синильной кислотой я разберусь. Что дальше?
- Второе имя, - продолжил Итачи, - Скорпи. Ты знакома с этим именем, но незнакома с его значением.
- Яды. Я знаю, - мрачно ответила Сакура, вспоминая видео.
Итачи перевел взгляд на девушку, снова испытующе взглянув в ее глаза.
«Ты можешь отказаться».
«НЕТ!»
- Тогда это тебе пригодится, - хмыкнул он, поднимая с пола чемоданчик и открывая его.
- Что это? – попыталась подтянуться девушка, но едва не зашипела от боли.
- Здесь две ампулы с противоядием – больше достать невозможно. Они тормозят действие ядов, но не нейтрализуют его. Флаконы не бьются, так что можешь не переживать.
- Да ты все продумал, - саркастично заметила Сакура, стараясь не показывать, как она рада неожиданной помощи.
- Я заинтересован в том, чтобы ты победила. Не стоит благодарить, - холодно ответил человек-тень, - Третье имя.
- Кукловод.
- Со стороны похоже именно на это, - кивнул Итачи, смотря куда-то мимо девушки, - лезвия, закрепленные на тонких лесках. Лезвия – в яде, лески – тоже. Смотри в оба – он любит растягивать их, как паутину. Не попадись в них, иначе – конец, Сасори на тебе живого места не оставит. И – на всякий случай.
Итачи достал шприц, наполненный бесцветной жидкостью.
- Адреналин, если совсем все будет плохо. Я верю в тебя, но рассматриваю все варианты. И еще одно, - он выдержал небольшую паузу, - После победы все будут предлагать тебе партнерство. Набивай цену и отказывайся. Ты должна уйти под крыло Теруми. А потом ты получишь свои сорок пять процентов.
- Пятьдесят, - с нажимом произнесла Сакура.
Итачи усмехнулся, и эта усмешка вызывала холодок по коже.
- Не пытайся меня обдурить, Пинки, - произнес он, - Это удавалось немногим. Сорок пять.
«Значит, кто-то все-таки смог».
- Я пошутила. Где ты вообще все это достал?
Детектив пожал плечами.
- Враг моего врага – мой друг. Тем более, не мы одни хотим убрать Теруми с ее поста.
Сакура вдруг решилась задать вопрос, который смутно тревожил ее на протяжении всего разговора:
- Как Хоук?
Итачи, казалось, замер на секунду. На одну чертову секунду, полсекунды, миллисекунды. Она выдала его с головой, с потрохами, она доказала лживость его последующих слов.
По стеклянной маске пробежалась трещина.
- Мне все равно, как он. Изучи планы, и будь готова. Я рассчитываю на тебя, Сакура.
Он кивнул ей в знак прощания.
Сакура почувствовала себя несколько увереннее.
Вот только почему Учиха держит себя в таких жестких рамках? Это не укрылось от интуиции Харуно, нет, - она сама была такая же. Ну, не совсем такая. Она не могла держать себя в таком идеальном балансе долго, а у Итачи, казалось, это было нормальным явлением.
Она узнает. Обязательно.
- Спасибо…Учиха.
***
Тсунаде сверлила взглядом сидящего напротив мужчину почти точно так же, как Сакура недавно сверлила Шизуне.
Сколько она знала Джирайю, он всегда появлялся там, где нужно и не нужно. Затычка в каждой бочке, шило в каждой заднице – и это была феноменальная способность.
- Обстановка накаляется, - задумчиво произнес мужчина, словно закидывая камень в спокойную воду, открывая пробный раунд. Он смотрел на Тсунаде своими живыми, теплыми карими глазами, и женщина не знала, как реагировать.
Ведь, как-никак, когда-то они были друзьями.
- Да что тебе вообще нужно? – раздраженно, чуть несдержанно спросила она, неприязненно скривив губы, - Почему ты во всем этом участвуешь?
Джирайя улыбнулся и окинул быстрым взглядом больничный кафетерий.
- Один ненормальный сыщик предъявил мне ультиматум, - полушутя-полусерьезно ответил он, - Он это умеет. Уже не только ты и полиция в лице меня заинтересованы в том, чтобы уничтожить синдикат «Хэвен». Появились третьи.
Тсунаде посерьезнела и холодно прищурилась.
- Кто?
- Вечно сующее нос не в свое дело ФБР, - фыркнул Джирайя.
- Значит, хреново работаете, ребята, - не преминула метнуть шпильку женщина, лукаво улыбнувшись.
Джирайя улыбнулся так же слащаво.
- Твоя девочка все сделает, Скорпи если и станет для нее проблемой, то небольшой. И лазутчик в стане Теруми нам обеспечен.
- Ты… - задохнулась от возмущения Тсунаде, - ты не посмеешь ее использовать.
- Еще как посмею. Это крупная игра, и все средства хороши, - просто ответил Джирайя, и в следующую секунду был схвачен за грудки сильными руками.
- Если с Сакурой хоть что-нибудь случится, то я найду тебя, ублюдка, и лично откручу все, что у тебя висит!
Джирайя, несмотря на свое положение и яростный взгляд женщины, так искренне рассмеялся, что Тсунаде его отпустила.
- Расслабься, - произнес он, поправляя капюшон куртки и собираясь уходить, - Она не дура.
Тсунаде ничего не ответила, лишь оперлась локтями о стол.
Мужчина смерил ее насмешливым взглядом, и, обойдя столик и встав прямо за спиной светловолосой женщины, прошептал ей прямо на ухо:
- Знаешь, если ты такая горячая в жизни, то какова же ты в постели?..
Он успел увернуться от удара и быстрым шагом покинуть помещение, посмеиваясь себе под нос, оставив Тсунаде наедине со своими эмоциями.
***
Теперь телефон зазвонил уже у Карин. Девушка поменялась в лице, едва не опрокинув бокал с безалкогольным коктейлем, а как только увидела имя абонента на дисплее – и сразу же напряглась. Такие изменения не могли ускользнуть от взгляда Наруто.
- Итачи, - ответила на его немой вопрос она, и нажала зеленую кнопку.
Пальцы Наруто сжались в кулаки.
Телефонный разговор был долгим. Карин отвечала односложно, изредка кивая.
Внутри нее все похолодело, - если ее знания об Учихе не обманывали, то Итачи был в скверном расположении духа. Однако за этим скрывалось что-то гораздо более глубокое, - то, что Итачи скрывал от нее всегда.
И теперь, после рассказа Наруто, она догадывается, что. Она слышит это в голосе Итачи.
Глухое отчаяние.
- Что он сказал? – тут же спросил Наруто, как только Карин повесила трубку.
«Саске не решился» - облегченно, но с ноткой горечи, промелькнуло в голове Узумаки.
- Он говорил о месте сегодняшнего поединка, - ответила Карин, помрачнев.
Мда, веселая у нас компания, - подумала она, - и Сакура…черт бы тебя подрал.
- Сакура не отказалась от поединка?! – удивленно воскликнул Наруто.
Карин сняла очки и отвела взгляд.
- Нет, она… - «Пляшет под дудку Итачи», - она слишком упрямая, чтобы просто так сдаться.
Слабая улыбка получилась искренней, растаяв на губах, как снежинка.
Наруто не казался радостным. Возможно, он думал о том же, о чем думала Карин. Но это вряд ли.
Он заметно нервничал.
- Сакура даже шевелиться не могла сутки назад! Как она вообще собирается…это же безумие!
«А была ли надежда изначально?» - вдруг подумала Карин, - «О чем думает Итачи? Должен быть какой-то подвох, ведь он просчитывает всю партию наперед…»
- Ну тогда мы придем! – вдруг сказал Наруто, проигнорировав красноречивое молчание Карин, - Она классно дерется. И я в нее верю.
«Если все закончится хотя бы удовлетворительно, из дома ее не выпущу».
Эта мысль вызвала еще одну слабую улыбку.
- Тогда нам нужно выдвигаться. Ты платишь, кстати, - фыркнула она, вызвав возмущенное «Эээй!» у парня.
***
Если быть откровенным, то Наруто ненавидел Итачи с самого детства, пусть и не признавался в этом даже себе. Он и не знал, что это было за чувство, точившее его годами, как терпеливая вода точит камень.
Все его внимание всегда было сосредоточено на Саске.

- Эй, ты чего? – окликнул его друг, ловко балансируя на черепичной крыше, - струсил?
Была ночь, наполненная звуками и запахами лета, и луна, светившая за спиной Саске, была ослепительно-яркой на звездном небе.
Саске хотел что-то ему показать, но непременно ночью. Наруто хотелось спать, но как только он оказался на свежем воздухе – сонливость как рукой сняло.
Наруто невольно залюбовался другом – в свете ночи и луны он казался нереальным, сошедшим с картинки. Не бывает таких красивых людей, - подумал он.
Саске слабо улыбался. Уголком бледных губ.
- Давай, это легко, - сказал он, протягивая руку.
И Наруто схватился за прохладные пальцы друга.
Идти по черепичным крышам было непривычно и немного страшно – куски готовы были отвалиться, породив за собой небывалый грохот, который перебудит весь дом.
- Куда ты меня ведешь? – спросил Наруто, ощущая себя Малышом из книжки Астрид Линдгрен.
На Карлсона Саске как-то не походил.
- Увидишь, - хитро улыбнулся Учиха.

Нужно было понять еще тогда, Наруто, когда Саске притащил тебя на крышу, которую ему показал Итачи. Но ты был так слеп и беспечен, что не заметил, как Саске точит болезнь под именем Итачи. Эта зависимость была немного ненормальной.
Лишь сейчас Наруто понимал, что весь свет для Саске сошелся клином на Итачи уже тогда.
- Куда мы идем? – спросил Наруто, едва поспевая за быстрым шагом Карин, что было весьма удивительно, учитывая тот факт, что девушка была на каблуках, а тротуарные дорожки еще не успели очистить тысячи единиц снегоуборочной техники.
- «Римские каникулы», - как-то по-особенному зло ответила спутница Наруто, - Этот мудак назначил нам встречу в «Каникулах», да как он посмел! Ну я ему…
Да, кстати, для проформы и досье дорогой Карин – именно в «Римских каникулах» Итачи ее и бросил.
Что за неслыханная наглость – снова назначать встречу там!
***
В «Римских каникулах» было достаточно народа, чтобы Учиха, мастерски умеющий сливаться с толпой, не попал сразу в поле зрения молодых людей. Однако Карин знала, где искать Итачи.
Наруто, безропотно позволявший себя вести, успел мельком оглядеть бар-ресторан, и удивился тому, что он был полностью белым. Стены, пол, потолок, рамы окон, столы, стулья, салфетки, букеты цветов, форма обслуживающего персонала – все было матового оттенка слоновой кости.
Детектив, чернильное пятно в белизне пустоты – нашелся у барной стойки.
Итачи даже не удостоил их приветствием – лишь слабым наклоном головы.
В воздухе вмиг начало ощущаться напряжение. Казалось, его можно было увидеть невооруженным глазом.
Карин захотелось выругаться.
Да что они со своим Саске, помешались, что ли? Свет на нем клином сошелся? – раздраженно подумала она.
Стало быть, не только свет сошелся клином, но и жизни обоих молодых людей.
Психи.
Что в этом Саске такого, чего нет у остальных?
- Вечер добрый, Наруто, Карин, - холодно-вежливо, чисто для проформы, произнес Итачи, в приветственном жесте чуть приподняв рокс с джином.
- Что ты сделал с Саске?!
Карин поблагодарила всех богов, что она стояла рядом с Узумаки и успела схватить его за руку, иначе…
Она прямо-таки ощутила, что от Наруто расплывается жар. Обжигающий жар ненависти, целиком и полностью направленный на Итачи, на этого, на первый взгляд, уставшего от жизни человека.
Наруто чувствовал, что еще немного, и он сам слетит с катушек от ярости. Итачи хотелось раскромсать на кусочки, содрать заживо кости и станцевать над его корчащимся от боли телом, вбить в Учиху ту боль, что испытал Саске и он, Наруто.
Это неправильные мысли? О нет.
Достаточно вспомнить того страшно опустошенного человека с невидящим взглядом на мосту.
Достаточно вспомнить страшно растерянного Хоука, который не понимал, что происходит.
Достаточно вспомнить о том, что Наруто говорили, что инцидент с ДТП – это намеренная попытка самоубийства.
Саске хотел покончить жизнь самоубийством. Тот самый человек, который заменил Наруто толпы знакомых, которому было плевать, кто его родители и сколько они зарабатывают, который готов был подставлять шею за него и выручать в любых безвыходных ситуациях.
Такая дружба давала стимул быть сильным. Доказать, что он достоин этой дружбы.
Наруто ненавидел Итачи за то, что тот отнял у него Саске.
Потому что для Саске Наруто всегда был вторым.
Кто во всем этом виноват?
Это неправильные мысли? О да.
Ой-ой, не надо думать, что было бы иначе, не вцепись Карин в руку Наруто.
Итачи неуловимо переменился в лице, - казалось, и ему выдержка отказывала, когда разговор заходил о Саске.
Раньше он не был таким, Карин помнила. Довести Итачи до белого каления было невозможно, а уж она знала в этом толк.
Итачи был непробиваем. Но, как оказалось, щель была.
- Ничего того, о чем тебе бы стоило беспокоиться, - процедил он, залпом осушив бокал.
Но Наруто было не остановить.
- Я тебе не верю! – чуть не прокричал он, все еще крепко удерживаемый Карин, - Он снова сбежал, и это полностью твоя вина!
Итачи прищурился, и Карин ощутила, что еще немного, и Итачи сам набросится на Наруто. Но этого не случилось, конечно же.
Учиха подал знак бармену и заказал еще одну порцию джина.
- А ты пытался его остановить? – произнес детектив, скривив губы в жестокой усмешке, - Значит, ты не очень хороший друг, раз не смог этого сделать.
Наруто застыл, как пораженный. Итачи попал в цель.
- Да я тебя…
- Ховердейл! Наруто!
Карин оказалась между ними, уперев руки в бока, злая, но полная решимости надавать оплеух обоим, если они не остановятся.
- Как из-за девки цапаетесь, честное слово! – гневно фыркнула она, - Успокойтесь или я сама выбью дурь из ваших голов!
Девушка выглядела угрожающе и серьезно. Похожая на античную фурию, с красно-кровавой волной волос, в зловеще бликующих во вспышках света очках, она явно была настроена до победного - не дать этим двум придуркам сцепиться. По крайней мере, уж точно не в общественном месте.
Вариант с мордобоем она рассматривала. Естественно, со своим участием.
Не дать им сцепиться из-за Саске, что бы там не происходило на самом деле.
- Ты не понимаешь! – прошипел Наруто, смотря на нее с раздражением, - Ты ни черта не понимаешь!
- Да пошел ты, Узумаки! – скривила губы Карин, - Я не дам вам сцепиться! Посмотрите на себя, вы ведете себя, как последние эгоисты из-за вашего гребаного Саске, у которого все было прекрасно, пока вы не начали трахать ему мозг! Вы не думали, что он слился именно из-за вас?! И это неудивительно, потому что вы делите его, как вещь, и подозреваю, так было всегда! Очнитесь, одумайтесь, мы здесь из-за Сакуры, которая может погибнуть сегодня, а вы думаете совершенно не о том!
Повисло гробовое молчание.
Наруто вздохнул, расслабив плечи, и даже взгляд его как-то прояснился. Ненависть отступала, как волна отлива.
Итачи пожал плечами и повернулся к бару.
- Все будет в порядке, - бросил он через плечо.
- Я не слышу уверенности в твоем голосе, - огрызнулась Карин только для того, чтобы оставить последнее слово за собой.
Уверенность в голосе Учихи была. Еще и какая. Это успокаивало, но не сильно.
Даже гении могут ошибаться. И часто эти ошибки бывают глупыми и фатальными.
Так они и стояли у барной стойки – втроем, Карин посередине, и молчали, лишь рассеянно сделав заказ. Наконец, девушка решила прервать паузу.
- Так что там с боем?
А так хотелось пошутить, разрядить обстановку, вызвать усмешку на лице Итачи, послушать смех Наруто, но нет времени, нет момента.
Не та вселенная, не то место.
- Расскажу по пути, - сухо ответил детектив. На его лице было то каменно-мертвое выражение, которое Карин ненавидела.
- Шансы есть? – подал голос Наруто.
- Пятьдесят на пятьдесят, вопреки общему мнению.
- Я с тебя шкуру сдеру, если с ней что-то случится, - беззлобно прокомментировала ситуацию Карин, - и за «Римские каникулы» ты мне ответишь позже.
- Приятное местечко.
- Да пошел ты нахрен, - фыркнула девушка, - все, закрыли тему, сама дура, поняла. Что, поговорить вам нужно? – она смерила проницательным взглядом сначала Наруто, потом Итачи, - ну говорите. Даю вам пять минут, пока я буду приводить себя в порядок. И если что, чокнутые, то я вас не знаю и вообще вижу в первый раз. Смекаете?
Не дожидаясь ответа, она скрылась в той стороне, где предположительно находилась уборная.
Наруто и Итачи остались вдвоем. Напряжение между ними можно было пощупать, а пауза была такой душащей, что никто не решался заговорить первым.
Но время не ждало.
- Ты всегда был для него всем, - тихо произнес Наруто, не поворачиваясь к Итачи и смотря куда-то в одну точку.
Учиха никак не реагировал. Да и как он мог отреагировать? «Я знаю, Наруто»?!
- Я…не собираюсь его отнимать, я свыкся с тем, что он просто мой друг, и что я никогда не смогу заменить ему тебя. Саске больно, и ты это видишь. Мне кажется, боли уже достаточно. Я просто волнуюсь о нем.
- Я тоже волнуюсь, - медленно, словно заново вспоминая слова, проговорил Итачи.
Наруто фыркнул. Сейчас он чем-то напоминал лукавого лиса, хищно посматривающего на молодого ворона.
- Только не думай, что раз я здесь перед тобой распинаюсь, я тебе доверяю, - хрипло заметил он, - Просто возьми на заметку, что если Саске будет плохо, то тебе будет в миллиарды раз хуже. Я об этом позабочусь, Учиха.
Итачи не удостоил его ни жестом, ни взглядом, ни ответом. Это выводило из себя.
Разговоры сегодня не клеились.
***
- Мы на месте, - буркнула себе под нос Тсунаде.
Сакура бегло осмотрела помещение, точно такое же, какое видела на фотографиях Итачи. Огромное, похожее на старый склад, только меньше, усеянное пустыми ящиками и баками, помещение, в котором было прохладно и пахло сыростью. Оно доживало свои последние часы.
Харуно посмотрела наверх, где расположились приветливые прогнившие деревянные балки. В случае чего придется на них взбираться.
Тсунаде стояла рядом. Через несколько минут ей придется оставить свою ученицу, и, может, она видит ее в последний раз. Нет, женщина не хотела об этом думать. Ее подопечная сдержанно морщилась от боли, что же будет с ней, когда придется в буквальном смысле лезть из шкуры и надрываться, чтобы победить?
Но Пинки не так слаба, даже наоборот. Поверх кожаных перчаток надеты золотисто поблескивающие кастеты, при ударе с твердой поверхностью выпускающие стальные шипы. Идеальный инструмент для дробления костей.
Но Сакура напряжена, очень напряжена. Она очень нервничает, Тсунаде это понимает, потому что знает, как это – нервничать перед боем
Главное, чтобы он не стал для Пинки последним, для всех, кто отважился на поединок со Скорпи.
- Не волнуйтесь, сенсей, - отстраненно, чуть улыбаясь, разбивая последнее слово на два звонких слога, произнесла Сакура, даже не смотря на нее, зубами натягивая перчатку на кисть поплотнее, - Кастеты, принесшие неудачу вам, принесут победу мне.
Ученица успокаивает учителя. Не должно так быть, не должно.
- Сакура, - Тсунаде поняла, что должна это сказать, - Ты самая упрямая из всех, кого я знаю.
«Кроме моей дочери, конечно», - закончила она мысленно.
***
- Здесь нет площадки для боя, - заметил Наруто, косо и по-недоброму посмотрев на Учиху, как только они оказались внутри душного, наполненного почти до отказа людьми помещении, которое выглядело неприметным складом снаружи.
Очень много света, очень много шума, вспышек, музыки в стиле техно и гигантских плазменных панелей.
Километровые – такими неприлично длинными они казались, - подиумы стоек с девушками-барменшами в розовых париках и неприлично коротких юбках, как леди из сети баров «Гадкий Койот». Неудивительно будет, если они запрыгнут на деревянные лакированные стойки и продолжат работать прямо там, исполняя свои обязанности и отрываясь под гремящую музыку от души, разводя клиентов на астрономические чаевые.
Карин ухмыльнулась, с интересом скользнув взглядом по одной розововолосой, но отвела взгляд.
Официанты здесь тоже были. Нужно ли говорить о том, что все они были мужского пола и, под стать Сасори, с ярким, гранатовым оттенком волос? Они ловко скользили на втором этаже, расположенным под самым потолком, разнося шампанское.
- Кажется, мы не там припарковались, - заявила Карин, - Итачи, это же не площадка для боя!
- Нет, конечно, - невозмутимо ответил детектив, - площадка для боя расположена в другом месте, а мы – он кивнул на экраны, - будем просто наблюдать.
- Класс, - саркастично фыркнул Наруто, - И мы ничего не сможем сделать!
- Мы в любом случае ничего не будем делать, Наруто, - отрезал Итачи, рассеянным взглядом скользя по толпе, - Все зависит только от Сакуры. Теперь все зависит от нее.
***
- Это еще зачем? – раздраженно спросила Сакура, вяло, но очень упорно отбиваясь от попыток надеть на ухо микрофон-передатчик.
- Чтобы было интереснее, - ответили ей, - Это новое правило.
Вместо масок – микрофоны. Вместо чистого рукопашного боя – снятие запрета на холодное оружие.
Высшая лига? Лицензия на убийство.
Уже поздно отступать. Кровь бешено бьет в ушах, сердце стучит, нервы на пределе, и где-то там, в глубине – дикий, животный страх.
Она не должна быть слабой.
Сакура выдернула из руки человека микрофон и надела на себя.
- Смотри, чтобы эта штука работала, - процедила она, сверкнув глазами.
***
Конечно, он здесь. Он среди этой толпы, мастерски затерялся. Однако, мой дорогой, мы знаем, что с ним слишком много запоминающихся чисто внешне людей.
Вот он! Ты видишь его? А он тебя – нет.
Он никогда не посмотрит на такое ничтожество, как ты. Он никогда…
Заткнись.
…у него есть дела поинтереснее, чем ты. Я даже не беру в расчет Пташку-Коннора, который его кинул. Он никогда не посмотрит на тебя, потому что ты из себя ничего не представляешь. Не его уровня, детка.
Мне плевать. Когда-нибудь все будет.
Я отказываюсь признавать хоть какое-то родство с тобой после таких фраз. Ну давай, попробуй, подкати к нему, и я оценю твои шансы.
О, милый друг, ты думаешь взять меня на слабо?
Три ха-ха два раза. Ведь не сможешь, да? Сколько тебя помню, ты всегда был труслив.
…
Что ж, провокация удалась.
***
- Начинается, начинается, начинается! – быстро и нервно протараторила Карин, когда музыка стихла, а на экранах перестали крутиться бессмысленные клипы.
Наруто шумно выдохнул, внимательным взглядом вперившись в один из экранов.
А что Итачи?
Итачи просто заказал себе выпить. Никто даже знать не мог, как он нервничает, и как быстро бьется его ледяное сердце.
***
Все было ради этого момента, - отстраненно подумала Сакура, сжимая пальцы в кулаки, - Все было ради тебя, Скорпи.
Сасори выглядел очень расслабленным и едва ли не скучающим. Он с легкой насмешкой и вызовом смотрел на Сакуру, держа руки в карманах штанов. Яркие волосы красиво контрастировали с бледной кожей. Акасуна был по-своему красив – если бы его душа не была бы гнилой трухой.
Вокруг них не было никого. Никакой беснующейся толпы за рингом, никаких жалящих и прожигающих взглядов, воплей, криков, ругательств и принятий ставок.
Словно и нет никакого боя – словно они просто договорились уладить свои дела самостоятельно. Не как дети. Не как враги. Как просто взрослые люди с небольшими отклонениями в психике.
Все так просто. Ты и я.
Никто не решался начать поединок первым – Сасори просто испытывал поведение Сакуры, а Сакура выжидала удобного момента.
Встретились старые друзья.
Звуки где-то капающей воды ножом разрезали обманчивую тишину.
Полчаса. Есть только полчаса, чтобы поставить точку и смотаться отсюда.
Кто сделает первый шаг?
- Давай, Пинки, не бойся, - Сасори хищно улыбнулся, обнажив ровные зубы, и увидев, как дернулась девушка, вдруг услышав его голос по передатчику у себя в ухе, рассмеялся, - Я не кусаюсь.
- Конечно, нет, - с такой же ухмылочкой парировала Сакура, - Ты царапаешься. А вот я – кусаюсь, сладкий.
И едва уклонилась от лезвия, пущенного в ее сторону.
Акасуна не переносил насмешек.
- Ну, вот и начали, - довольно ответила Пинки, заправляя мешающую прядь волос за ухо, - А то, думала, состарюсь.
Сасори атаковал первым, проделывая ловкие пассы в воздухе, которыми можно было залюбоваться. Но Сакура, конечно же, следила за движениями рук, за каждым поворотом изящных кистей. На большом пальце молодого человека поблескивало кольцо-печатка с круглым камнем, похожим на изумруд.
Лески, пропитанные ядом, натягиваются. Лезвия глухо вбиваются в стены, а Сакура ловко, почти нечеловечески ловко уклоняется. Ей дорого это давалось: боль была адской, но швы еще держались.
Сасори же не делал ни шагу. Щуплый, со стороны – почти подросток, немного угловатый и изящный.
- Паучок, - буркнула Сакура, упав лицом к земле, опираясь на руки, чтобы уклониться от еще одного лезвия.
- Я все слышу, - послышалось где-то совсем рядом. Нет, не в микрофоне.
У Сасори красивый голос, насмешливый тембр. Он немного тянет гласные, словно манерный аристократ.
Как он оказался так близко?!
- Лови.
Маленький предмет размером со сжатый кулак.
Тик-тик-тик-тик-тик…
Глаза Сакуры удивленно расширились, и она только чудом успела укрыться за деревянным ящиком, который разлетелся в щепки от неожиданно сильной ударной волны взрыва.
Бомбы?! Этого не было… к черту, нет никакого плана, - ошарашено подумала Сакура, выбираясь из своего укрытия, стряхивая щепки с одежды. Сасори стоял на безопасном расстоянии, чуть снисходительно улыбаясь.
Ведет себя, как сучка. Даже Блонди-Темари стремилась к ближнему бою, а этот…этот просто издевается.
Его улыбку хотелось размазать по лицу кровавым месивом, чтобы он больше не мог улыбаться.
Я тебе, блядь, покажу, какова я при параде, - подумала Пинки, - Всю жизнь вспоминать будешь!
- Не раздумала продолжать? – издевательски спросил Скорпи.
- О нет, - огрызнулась Пинки, - я только размялась.
Ей нужно вынудить противника на ближний бой. Единственный видимый способ – заставить его истратить весь арсенал.
И у нее есть право только на два ранения. Права на ошибку ей никто не выдавал.
Уклоняться, прятаться, крутить финты и обманывать своими движениями, использовать преимущества помещения, чтобы подобраться и ударить.
И плевать на боль. Забудь про нее, слейся с ней в один поток.
Сасори не заставил себя долго ждать, - в ход пошли еще бомбы, но пока ни одной газовой, и лесок вокруг девушки становилось все больше и больше. Сакура чувствовала, теперь она чувствовала, насколько Сасори опытнее нее, насколько у него отработанная система, и насколько велика пропасть между ними.
Последнее лезвие едва не хлестнуло ее по щеке, и Харуно выругалась.
Страх ушел. Осталось только одно желание: продержаться и победить, ведь поединок только-только начался.
Она сознательно загоняла себя в ловушку. Свободного места вокруг оставалось все меньше и меньше – паучок действительно сплел вокруг своей жертвы паутину.
Сакура аккуратно продвигалась вперед, не задевая ни одной нити, кусая губы от боли, ругая себя на чем свет стоит, но все-таки – идя вперед.
Ах, если бы все было так просто.
Несколько неуловимых движений изящных рук и лукавая ухмылка на губах Скорпи заставили ее сердце похолодеть. Все-таки она боялась, она очень сильно боялась, что тело ее подведет, что она не успеет уклониться и все будет кончено на раз-два-три.
Лезвия, беспорядочно воткнутые в стены, возвращались, метя своими клинками в спину. Лески натягивались, собираясь вокруг маленькой фигурки девушки.
Казалось, Сасори мог управлять полетом лезвий, заставляя их парить в воздухе по мановению пальцев. Однако весь секрет был в том, что ножи крепились на лесках и могли скользить по ним, как по тоннелям, достигая нужной цели, когда этого требует момент.
Сакура остановилась, напряженно слушая легкий скрежет, который издают клинки, соприкасающиеся с леской.
Жди. Жди. Жди. Жди!
Ловушка захлопывается на раз, два…
Лезвия достигают своей цели на раз, два…
Смерть наступает на раз, два…
Три!
Сакура делает кувырок вперед, проскальзывая под лесками, уворачиваясь от лезвий, тянется к голенищу сапога и делает молниеносный круговой выпад.
Лезвия с лязгом падают, а вместе с ними и невидимые нити.
Сакура, напряженная, как струна, выдохнула. В ее руках блестят чуть изогнутые лезвия кинжалов, перерезавшие почти все нити.
- Это слишком просто, - говорит она в передатчик, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не дрожал. Получалось на пять с плюсом, - Заканчивай эти игры и подходи, раз ты такой крутой!
Кувырки и пируэты давались ей тяжело, кое-где – она чувствовала, - швы разошлись и одежда понемногу пропитывалась кровью. Не успевшие зажить раны болели так, словно туда напихали толченого стекла, а потом хорошенько потерли края наждачной бумагой.
Сейчас Сакура чувствовала себя мазохисткой. Она получала наслаждение от этой боли, ведь именно боль заставляла ее шевелиться и биться за пределами своих сил.
Акасуна криво усмехнулся, встряхивая руками – лески больше не понадобятся. Казалось, он никуда не спешил.
В его холодных карих глазах разгорелся огонек интереса.
Между тем у них осталось двадцать минут.
Пинки сделала осторожный шаг вперед. Другой, третий.
Сасори картинно зевает, прикрыв рот ладонью, смотря на ее передвижения, будто говоря «ну-ну». И бросает еще одну бомбу.
Взрыва не последовало, - лишь легкий хлопок и тихое шипение.
«Черт!» - промелькнуло в голове Сакуры, и чисто инстинктивно она прикрыла лицо руками, отступая назад.
«Газ, газ, газ, только какой это? Синильная?»
Голова резко закружилась, к горлу подкатила тошнота.
Наверх, наверх, наверх!
Спрятав ножи за голенища, Сакура быстро нашла путь к отступлению. Наверх, запрыгивая на ящики, цепляясь за полки, и какие-то уступы, она быстро оказалась под крышей здания. Кровь капала с пальцев, щекотала кожу, перед глазами плавали желто-черные круги, но девушка была в безопасности. Хотя бы на время.
Хорошо, что ее зацепило только с краю.
Воздух внизу вдруг окрасился красным из-за еще одной бомбы, которую метнул Сасори.
Сакура балансировала на балке, расставив руки, сохраняя равновесие. Она смотрела вниз и видела Скорпи, все так же стоявшего на безопасном от газа расстоянии. За весь поединок он не сдвинулся ни на шаг.
А ты попробуй к нему подойди. Если только…
- Высоковато, - протянул Акасуна, сощурив глаза, - мне так не нравится.
Сакура перепрыгнула на следующую балку, едва удержав равновесие и чудом не свалившись вниз. Боль становилась невыносимой.
Рядом прогремел взрыв, предыдущая балка с грохотом обрушилась.
Не оглядывайся, Сакура.
Рядом свистит лезвие, хлестнув по руке. Второе, третье, четвертое, да сколько их у него?!
Яд. Лезвия пропитаны ядом.
Сакура, едва держа равновесие и едва удерживая мутнеющее сознание, достает из-за пояса первый шприц. Секундная боль, - и сознание немного проясняется. Яд нейтрализован.
Газ внизу рассеялся.
- Мы не в дартс играем, - раздраженно фыркает Сасори внизу, поигрывая круглой бомбочкой в руке.
- Моя очередь, - отвечает Пинки, доставая кинжалы.
Действие происходит как в замедленной съемке, но на деле все настолько быстро, что невозможно уловить. Свист кинжалов, тихий «тик-тик», взрыв, грохот обрушивающегося потолка, поднятый столп бетонной пыли и тишина.
Все?..
Нет, они слишком ненавидят друг друга, чтобы вот так просто закончить бой.
Камеры фиксируют движение, на передатчиках слышится сдавленная ругань Сакуры. Пыль оседает, и теперь можно увидеть две фигурки примерно одного роста, стоящих неподвижно, казалось, вцепившихся друг в друга. Пинки добралась до Скорпи, ее рука остановилась в сантиметре от лица противника, перехваченная сильными пальцами.
Из уголка губы девушки течет кровь, одежда пропиталась красным, а бок пробит лезвием.
Сасори внимательно смотрит Сакуре в глаза.
- Ты промахнулась, - говорит он без улыбки.
- О нет, - ухмыляется Сакура, шипя от боли.
Десять минут.
Девушка выдергивает лезвие свободной рукой, и высвобождается от захвата Сасори неимоверным усилием.
Противоядие.
Пинки полностью дезориентирована, боли стало больше, постоянная кровопотеря лишала сил.
Но она добралась достаточно близко, и поэтому не может использовать противоядие. Сасори просто не даст ей этого сделать, она знает это.
Завязывается рукопашная. Сакуре достаточно попасть один раз кастетом, чтобы выбить Сасори из колеи.
Он больше не улыбается. Он предельно сосредоточен, он блокирует все ее размашистые атаки и наступает сам. Сакуре не тягаться с ним в скорости и ловкости, силы стали не равны.
Ведь на нем – ни царапины.
Удар через спину, круговая подсечка, блок, блок, удар ногой, Сасори отскакивает назад, и у Сакуры появляется несколько секунд, чтобы ввести противоядие.
- Продолжаем, - говорит она, и бой действительно продолжается.
Осталось пять минут.
Захваты, кувырки, и снова подсечки. Сбить противника с ног, чтобы добить. Уже плевать на время, пусть все летит к чертовой матери.
Про таких людей говорят: они нашли друг друга. В этой ситуации было немного по-другому: они дорвались друг до друга, - такой небольшой была дистанция между ними.
Перехват, блок, удар, уход за спину противника, разворот в круговую подсечку-обманку, удар!
Давай, Скорпи, выдай свое слабое место, ты не можешь быть идеальным, ты же не кукла!
Сакура промахивается, Сасори перехватывает ее руку и заламывает за ее спиной.
- Вот и все, - говорит он.
Три минуты.
Давай, давай, Сакура, чуть-чуть осталось!
Девушка дернулась вперед, таща за собой Скорпи, перебрасывая его через спину, в надежде, что тот выпустит ее из захвата. Этого не случилось.
Силы покидали Пинки. Нет, еще немного усилий, и пусть все горит огнем, пусть боль разрывает мышцы, отключается сознание от потери крови, но она может еще выиграть.
Они сцепились в самом прямом смысле, двое лучших из лучших.
- Я не собираясь подыхать здесь рядом с тобой, ублюдок, - шипит Сакура.
Две минуты.
Пинки пинает противника, разворачивается, выворачивая себе руку до болезненного хруста, и наносит удар. Сасори не успевает среагировать, и пропускает удар в солнечное сплетение.
Одна минута.
- Тварь, - сплевывает Акасуна и срывает передатчик. В его ухе кровавым светом поблескивает сережка в виде красного облака.
- Я знаю, - отвечает Сакура, тяжело дыша и тоже срывая передатчик.
Попала, попала!
Сасори держится за место удара, и через его пальцы хлещет кровь, неудержимая предательница. В его глазах – холодный блеск, он прерывисто дышит, но он все равно еще очень опасен.
Скорпиона не так-то просто убить.
Бой продолжается.
Тридцать секунд.
Они могут сбежать, но уже поздно. Удары сыпятся один за другим, ран становится все больше и больше со стороны каждого. Это рукопашная, и здесь у Сакуры есть преимущество.
Еще бы немного времени…нет, они не успеют, время играет против них.
Двадцать секунд. Они оба хотят продолжить.
Если бы получилось отмотать все назад, закончилось бы все так же?
Они оба знают, что да.
Десять секунд. Сасори блокирует удар Сакуры, та пинает его ногой, но в свою очередь получает сильный удар по ключицам. Она вся в крови, в ее глазах бешеное неугасимое пламя, как у древней амазонки. Скорпи выглядит не лучше, - взмокшие волосы прилипли ко лбу, рот кривится в презрительной усмешке, движения с тали чуть размазанными, из ран течет кровь, которую он тоже даже не пытается остановить.
Они что-то говорят друг другу между ударами, но ничего не слышно.
Десять секунд.
Бой не останавливается, а пора бы!
Девять.
Удар, блок. Силы равны.
Если точнее – они покидают их обоих.
Восемь.
Сасори бросает под ноги дымовую шашку, и они скрываются от камер.
Семь-шесть-пять-четыре.
Ничего не слышно. Тишина.
Три.
Кто выберется?
Два.
Мышка Пинки или удав Скорпи?
Один.
Зеро.
Оглушительный взрыв уничтожает здание, камеры и всех, кто был внутри.
Наступившая тишина в соседнем здании была не менее оглушительной.
***
- Идем, идем, - дернул потрясенных Наруто и Карин Итачи, - нужно уходить.
Те были словно в оцепенении, а в глазах девушки стояли слезы. Она что-то беззвучно говорила, что-то, понятное только ей. Наруто взял ее за руку.
- Пойдем, - сказал он ей.
- Куда? Куда, черт подери, мы пойдем?!
- Скорее, - Итачи двигался так быстро, что едва не налетел на какого-то человека.
Они продирались через ошеломленную толпу, которая продолжала пялиться на пустой экран.
Даже свежий воздух не мог отрезвить. Перед глазами мелькали увиденные картинки, а разум отказывал признавать происходящее за правду.
Итачи вел их какими-то глухими трущобами, пока они не вышли на пустырь, где было серо-черно от дыма. Наруто и Карин на автомате шли за ним.
Они все поняли, когда Итачи сорвался на бег.
Ветер со снегом били в лицо, затрудняя видимость.
Пепелище было прямо перед ними.
Итачи кинулся прямо туда. Казалось, он что-то увидел. Наруто и Карин на секунду застыли в нерешительности.
- Там никого нет, Итачи, - срывающимся голосом прокричала девушка, - все…закончилось.
- Стой, Карин, - одернул ее Наруто, - Там что-то есть. Идем!
По пепелищу двигались две невысокие, одного роста, фигуры. Один человек поддерживал другого, хотя было видно, что и он едва держится на ногах.
Сердце заколотилось быстрее.
Учиха уже подбегал к ним. Наруто и Карин чуть отставали.
Но они уже разглядели две фигурки. Сакура, едва держась на ногах, тащила за собой бессознательного Сасори, сжимая в руках пустой шприц из-под адреналина. Она была очень бледной, и на ней, казалось, не было живого места. Одно запястье неестественно вывернуто – вывих, если не перелом, в боку зияет колотая рана, но она все еще как-то держится на ногах.
Последнее, последнее усилие.
- Принимай, - бросила она Итачи очень слабо перед тем, как потерять сознание, - Я, кажется, умру прямо сейчас.
- Сакура! – крикнул Наруто.
По щекам Карин бежали слезы.
Сакура уже ничего не слышала и не видела.

@темы: Восьмой, without names